ЕЖЕДНЕВНАЯ ДЕЛОВАЯ ГАЗЕТА В СОТРУДНИЧЕСТВЕ С Handelsblatt
3июня 2010 г.
Четверг
On-line
Вуз хочет 2 млрд долларов на ближайшие 10 лет
Около 100 лет назад президент Гарварда Чарльз Элиот сказал Джону Рокфеллеру: «Чтобы создать университет мирового класса, нужно 50 млн долл. и 200 лет». Бизнесмен основал Чикагский университет, и для выхода в высшую лигу ему потребовалось 100 млн долл. и 20 лет. Ректор Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова Виктор Садовничий полагает, что на решение такой задачи уйдет 2 млрд долл. и 10 лет. Такая сумма обозначена в программе развития вуза до 2020 года, которая оказалась в распоряжении журнала «РБК».
Задача-максимум
МГУ не может похвастаться высокими позициями в самых популярных международных рейтингах вузов. По версии Academic Ranking of World Universities Шанхайского университета, в 2009 году он занимал 77-е место, в списке Times Higher Education — лишь 155-е. Именно эту ситуацию призвал улучшить депутат Госдумы Виктор Садовничий, обсуждая минувшей осенью закон об особом статусе вуза. Руководитель фракции «Справедливая Россия» Николай Левичев сказал тогда на сессии: «При том уровне государственной поддержки, который будет обеспечивать президентский закон, и при том уровне самостоятельности, который предоставляется коллективам (МГУ и Санкт-Петербургскому государственному университету. — «РБК»), можно ожидать, что эти коллективы поставят перед собой сверхзадачу — войти в ближайшем будущем в первую сотню, а в перспективе — в десятку лучших вузов мира».
Впрочем, некоторые считают, что у МГУ уже все получилось. Сам г-н Садовничий неоднократно обвинял составителей рейтингов, определяющих мировых флагманов, в политических играх и необъективности. А в прошлом году у него появился реальный козырь — впрочем, отечественной масти. Российское агентство «РейтОР» опубликовало свою версию рейтинга, в котором МГУ оказался на пятом месте, обогнав Гарвард, Оксфорд, Кембридж и прочих грандов. Как пояснил руководитель проектов агентства «РейтОР» Алексей Чаплыгин, московский вуз обошел их благодаря оценке спектра образовательных программ. В МГУ их больше, чем у остальных, и они насыщены многочисленными курсами.
Однако университет намерен пойти дальше и преследовать цели мирового уровня. Об этом можно судить по проекту программы развития МГУ до 2020 года, который оказался в распоряжении журнала «РБК». Если коротко, будет сделано много практически полезных открытий. Появятся антибиотики нового поколения, лекарства для восстановления организма после инфаркта, лечения сердечной недостаточности. Ученые разработают технологии получения нанокомпозитов, стойких к воздействию космической среды и позволяющих увеличить срок эксплуатации космических аппаратов. Для новой экономики знаний начнут готовить кадры нового поколения. До 2013 года решено открыть инженерный факультет, где будут сочетаться фундаментальность университетской подготовки и прикладной характер инженерной специализации. Для улучшения внутренней коммуникации МГУ запустит собственную социальную сеть, судя по описанию, похожую на «Профессионалов» и «Одноклассников».
Ожидаются масштабные вложения в инфраструктуру. Например, планируется ввести в эксплуатацию в период с 2014 по 2020 год специализированное здание суперкомпьютерного центра общей площадью 5 тыс. кв. м. Чуть раньше на Кавказе начнет работать высокотехнологичный телескоп с диаметром главного зеркала 2,5 м. Будет создана глобальная сеть телескопов-роботов, которая объединит пять автоматических обсерваторий. Современным оборудованием оснастят новый центр коллективного использования высоких технологий, прототипирования и инжиниринга. И еще много всего — на первый взгляд грандиозного. По предварительным подсчетам, МГУ для реализации намеченного потребуется около 60 млрд руб.
Денег кому-то мало
Несмотря на положительную динамику госфинансирования главного университета, на одного студента МГУ тратит около 30 тыс. долл. А это уровень среднего вуза в Европе. В Стэнфорде, кстати, 300 тыс. долл. Мировые лидеры, правда, гораздо больше зарабатывают сами, чем получают из бюджета. Допустим, в Оксфорде, согласно его отчету за 2009 год, 40% доходов приносят внешние гранты на проведение исследований, 14% — плата за обучение, 23% — пожертвования и инвестиционная деятельность, а оставшиеся 23% — государственные средства. У МГУ «внебюджетка» тоже немаленькая — примерно 50—60% от общего объема доходов. Но в целом, как отмечается в проекте программы развития университета, денег хватает только «для текущего содержания и обеспечения стабильного функционирования».
Значительные достижения в таких условиях становятся возможными лишь благодаря дополнительным специальным решениям правительства страны. Так, в прошлом году было выделено 1,8 млрд руб. на суперкомпьютер производительностью 414 терафлопс (1 трлн операций в секунду). Помогают, впрочем, и другие. Правительство Москвы в январе распорядилось перечислить вузу около 1 млрд руб. на завершение строительства медицинского центра. Создание двух факультетов оплатил владелец UC Rusal Олег Дерипаска. «Было реконструировано здание для размещения Московской школы экономики и Высшей школы государственного администрирования, проведено полное оснащение всем необходимым: компьютерами, учебными пособиями. На протяжении нескольких лет велось финансирование в том объеме, который был необходим для функционирования факультетов (оплата работы преподавателей, приглашение зарубежных специалистов и т.д.)», — рассказал журналу «РБК» первый заместитель гендиректора благотворительного фонда «Вольное дело» Виктор Пронькин.
Выходит, деньги все же есть. Другой вопрос, как они расходуются. Источники журнала «РБК» на биологическом факультете МГУ напомнили о весьма характерной истории. Несколько лет назад для одной из кафедр купили уникальный прибор стоимостью около 130 тыс. долл. Чтобы проводить опыты с его помощью, требовалось отправить сотрудника за границу на обучение и потом получить грант на исследование. Средства долго не удавалось найти. Спустя пару лет произошел форс-мажор, прибор залило водой, и он вышел из строя. Официальные комментарии журналу «РБК» сотрудники университета не предоставили ни об этом случае, ни о чем другом. Но в неформальных беседах подобных историй рассказывают так много, что, кажется, часть из них может быть правдой. Особенно когда собеседники ставят вроде бы очевидные вопросы, которые остаются без ответов.
В частности, многие сомневаются в целесообразности наращивания мощностей суперкомпьютеров. Недавно в университете в добавление к суперЭМВ «Чебышев» и Blue Gene появился «Ломоносов». Виктор Садовничий неоднократно говорил, что эта машина занимает 12-е место в топ-500 самых мощных вычислителей в мире. Вот только зачем необходимо это «все выше и выше», аргументированных объяснений нет. Нет и открытых отчетов о том, какие именно задачи решаются на действующих суперкомпьютерах, какие научные открытия сделаны с их помощью. Словом, непрозрачность расходования средств — основная претензия к менеджменту МГУ. Да и вообще качество системы управления, высокий уровень которого отличает всех мировых лидеров, — больная тема отечественной высшей школы.
Сложности перевода
Ректоры российских государственных вузов винят во всем зарегулированность: бюрократия не позволяет принимать нужные и своевременные решения. Есть, допустим, желание объединить кафедры, но сделать это в сегодняшнем нормативном пространстве могут не все. После принятия закона об особом статусе МГУ вздохнул свободнее. Вуз получил возможность самостоятельно устанавливать образовательные стандарты, проводить дополнительные вступительные экзамены и не ограничиваться, как другие, зачислением абитуриентов по результатам ЕГЭ. Он имеет право даже выдавать дипломы собственного образца. Но этого, кажется, недостаточно.
Чудеса бюрократии окончательно изжить не удалось: иногда благие намерения по-прежнему разбиваются о стену ограничений, как в ситуации с социологическим факультетом. Чуть больше двух лет назад он оказался вовлеченным в скандал, обсуждавшийся на мировом уровне. Взбунтовались студенты. Претензий было много — начиная с бытовых условий и заканчивая качеством профессиональной подготовки. Для разрешения конфликта Общественная палата создала рабочую группу во главе с авторитетным ученым Владимиром Ядовым, которая пришла к выводу, что факультет нужно реорганизовать, а декана уволить. В ходе проверки, в частности, выяснилось: неплохо прописанные программы не соответствуют тому, что де-факто преподается в аудиториях, не учитываются современные тенденции в науке, а в учебнике «Социология» декана Владимира Добренькова выявлен плагиат.
Виктор Садовничий тогда согласился с выводами. «И ситуация с тех пор изменилась. Но в худшую сторону. Ушли все, кто требовал перемен: и преподаватели, и студенты. В ответ на критику, связанную с отсутствием на кафедрах известных ученых, пригласили Александра Дугина — человека, безусловно, начитанного, но с неоднозначной репутацией», — подводит итог противостояния член инициативной группы OD Group Олег Журавлев. Уволить Владимира Добренькова по рекомендации комиссии Виктор Садовничий, по его словам, не имел права из-за бюрократических тонкостей. Хотя в данном случае причина может быть не только в проблемах управления, но и в человеческом факторе. Люди — это вторая составляющая успеха вуза.
Психология осталась
Анализ международных рейтингов показывает, что нынешние лидеры высшей школы имеют общие характеристики. Разумеется, это и высокая обеспеченность ресурсами. Но, во-вторых. Первостепенное значение имеет большой процент талантливых и продуктивных преподавателей и студентов. Лишь затем идут деньги и инфраструктура. Наконец, в-третьих, у лучших вузов, как правило, либеральная система управления, позволяющая принимать решения без лишних проволочек, и первоклассный менеджмент. Если с деньгами у флагмана российской высшей школы дела, как оказалось, обстоят не худшим образом, а система управления и ее прозрачность пока хромают, то самый главный фактор — человеческий — вызывает настоящее беспокойство. Благотворительный фонд В. Потанина ежегодно публикует специфический рейтинг вузов. Он оценивает интеллектуальный и личностный потенциал студентов и профессиональный уровень молодых преподавателей. «Я обычно говорю: мы определяем жирность сливок», — поясняет журналу «РБК» заместитель гендиректора фонда Наталья Самойленко. Рейтинг составляется на основе оценок, которые получают отличники и их наставники в конкурсах стипендиальных и грантовых программ.
«Результаты демонстрируют очень тревожные вещи для столичных вузов, и МГУ в том числе. Например, принципиальной разницы в качестве работ, поступающих от московских преподавателей и из регионов, нет. На протяжении достаточно длительного времени вузы Москвы не являются наиболее привлекательным местом работы для самых талантливых выпускников, — отмечает г-жа Самойленко. — Если же говорить непосредственно о студентах МГУ, большинство давно считают, что поступление в главный вуз — уже половина жизненного успеха». Это было оправданно раньше, когда работала система трудоустройства по распределению. Практика исчезла — психология осталась. Все это расхолаживает, заметно снижает уровень активности и амбициозности. В 2008/09 учебном году главный вуз в рейтинге фонда занял четвертое место, пропустив вперед Новосибирский и Воронежский государственные университеты и МГИМО.
Всем известна проблема старения кадров, которая касается и сферы высшего образования. Недофинансирование привело к серьезному выпадению целого пласта ученых в возрасте от 30 до 45 лет. Если руководителям МГУ не удастся в ближайшей перспективе переломить негативные тенденции в среде растущих им на смену молодых преподавателей, то еще долго не потеряет актуальности бородатый анекдот про именитого математика Григория Маргулиса, который не покидал страну вслед за своими друзьями. На вопросы, почему он не эмигрирует, ученый отвечал, что, пройдясь по коридорам МГУ, может пообщаться со всеми нужными специалистами. В 1991-м, когда мэтр уезжал в Йель, его спросили, что изменилось. «Не с кем стало разговаривать», — признался он.
МАРИЯ СИМОНОВА, ЕЛЕНА ГОСТЕВА, МАКСИМ ШАДРИН, 03.06.2010
