С 24 января все без исключения банки столкнутся с радикальным ужесточением контроля за соблюдением антиотмывочного законодательства. Им придется выявлять, какие реальные владельцы стоят за той или иной компанией-клиентом, за одно и то же нарушение банки смогут наказывать ЦБ, Росфинмониторинг и ФСФР, а штрафы (максимальный размер которых вырастет вдвое) придется платить не только банку и его руководителю, но и менеджерам среднего звена.
О том, что ждет банкиров после вступления в силу 24 января поправок в антиотмывочный закон и Кодекс об административных правонарушениях, на недавней встрече банкиров с руководством ЦБ рассказали замдиректора департамента финансового мониторинга и валютного контроля ЦБ Илья Ясинский и замдиректора юридического департамента ЦБ Алексей Гузнов. По образному выражению господина Ясинского, летом, когда эти поправки были приняты, в сфере противодействия отмыванию со стороны банков произошла фактически "тихая революция".
Прежде всего, революционным образом изменились требования к банкам по идентификации выгодоприобретателей при проведении клиентских операций. Выгодоприобретателей банки идентифицировали и раньше, однако до сих пор ими считались третьи лица по сделкам клиентов, например, поставщик товара, если продавцом выступал агент или комиссионер. "Теперь банкам нужно будет идентифицировать не только третью сторону по сделке, но и реальных владельцев бизнеса клиентов",— огласил трактовку нормы закона Банком России Илья Ясинский.
Число контролеров за тем, как банки исполняют антиотмывочный закон, фактически утроилось. После вступления поправок в силу привлекать банки к ответственности сможет не только непосредственный регулятор в лице Центробанка, но также Росфинмониторинг и ФСФР (если банк — профучастник рынка ценных бумаг). "Таким образом, поскольку законодатель не предусмотрел распределения полномочий различных регуляторов в этой части, в теории за одно и то же нарушение банк может быть оштрафован трижды — разными ведомствами",— пояснил Алексей Гузнов.
При этом если раньше у ЦБ было право штрафовать банки за нарушение антиотмывочного законодательства, то благодаря поправкам это стало его обязанностью. А перечень должностных лиц (кроме самого банка как юрлица), которые могут быть оштрафованы, существенно увеличился — по словам господина Гузнова, "от руководителя банка до лиц, ответственных за организацию финмониторинга на разных его этапах". Максимальный размер штрафов для работников банка вырос с 20 тыс. руб. до 50 тыс. руб., для банка — с 500 тыс. руб. до 1 млн руб. А персональная ответственность банкиров стала предусматривать еще и дисквалификацию на срок от года до трех лет.
Целью столь серьезного изменения законодательства стало исполнение рекомендаций FATF (Межправительственная комиссия по борьбе с отмыванием денег) с тем, чтобы привести российскую практику в этой сфере в соответствие с международной, пояснили представители Банка России.
Реакция всех опрошенных "Ъ" представителей банков была примерно одинаковой. "Обязанность банков идентифицировать реальных бенефициаров своих клиентов из новых формулировок закона однозначно не вычитывается,— говорит начальник департамента финансового мониторинга и валютного контроля Нордеа-банка Ирина Мусорина.— И хотя такой подход идеологически соответствует международным требованиям, до уточнения закона или появления письменных разъяснений регулятора по этому вопросу банки, скорее всего, будут исполнять это требование так же формально, как оно сформулировано". "Понятие выгодоприобретателя, введенное поправками в закон, ничем не отличается от того определения, что прописано в действующем ныне положении ЦБ по идентификации клиентов и выгодоприобретателей, и до сих пор ЦБ понимал последних как третье лицо по сделке, получающее средства, а не как реального бенефициара, стоящего за компанией-клиентом",— говорит и зампред правления банка "Интеркоммерц" Александр Сотников. Аналогичная ситуация и с должностными лицами банков, к которым будут применяться санкции. "До сих пор под ними подразумевался руководитель банка или начальник службы финмониторинга, но никак не все сотрудники, задействованные во внутреннем контроле,— продолжает господин Сотников.— Если подойти к вопросу глобально, то туда можно отнести практически всех сотрудников".
По словам опрошенных "Ъ" экспертов, жесткость формулировок сопряжена с физической невозможностью банкиров выполнить их досконально. "Для того чтобы новые нормы заработали, необходимо не только их конкретизировать, но и дать банкам полномочия, которых сейчас нет,— а именно возможность отказывать в открытии или закрывать счета клиентов в случае непредоставления информации, необходимой для определения реальных бенефициаров, либо обязать компании раскрывать конечных владельцев",— отметила госпожа Мусорина. Наказывать же низкопоставленных должностных лиц и вовсе бессмысленно, считают эксперты, ведь не от них зависят конечные решения о мерах по противодействию отмыванию, например, о введении запретительных тарифов.
Результатом нововведений станет рост затрат банков на усиление кадровой и программной составляющей процесса финмониторинга, что совершенно не будет способствовать выходу банков из кризиса на фоне и без того снижающейся маржи, говорит глава службы финмониторинга банка из топ-30.
О том, что ждет банкиров после вступления в силу 24 января поправок в антиотмывочный закон и Кодекс об административных правонарушениях, на недавней встрече банкиров с руководством ЦБ рассказали замдиректора департамента финансового мониторинга и валютного контроля ЦБ Илья Ясинский и замдиректора юридического департамента ЦБ Алексей Гузнов. По образному выражению господина Ясинского, летом, когда эти поправки были приняты, в сфере противодействия отмыванию со стороны банков произошла фактически "тихая революция".
Прежде всего, революционным образом изменились требования к банкам по идентификации выгодоприобретателей при проведении клиентских операций. Выгодоприобретателей банки идентифицировали и раньше, однако до сих пор ими считались третьи лица по сделкам клиентов, например, поставщик товара, если продавцом выступал агент или комиссионер. "Теперь банкам нужно будет идентифицировать не только третью сторону по сделке, но и реальных владельцев бизнеса клиентов",— огласил трактовку нормы закона Банком России Илья Ясинский.
Число контролеров за тем, как банки исполняют антиотмывочный закон, фактически утроилось. После вступления поправок в силу привлекать банки к ответственности сможет не только непосредственный регулятор в лице Центробанка, но также Росфинмониторинг и ФСФР (если банк — профучастник рынка ценных бумаг). "Таким образом, поскольку законодатель не предусмотрел распределения полномочий различных регуляторов в этой части, в теории за одно и то же нарушение банк может быть оштрафован трижды — разными ведомствами",— пояснил Алексей Гузнов.
При этом если раньше у ЦБ было право штрафовать банки за нарушение антиотмывочного законодательства, то благодаря поправкам это стало его обязанностью. А перечень должностных лиц (кроме самого банка как юрлица), которые могут быть оштрафованы, существенно увеличился — по словам господина Гузнова, "от руководителя банка до лиц, ответственных за организацию финмониторинга на разных его этапах". Максимальный размер штрафов для работников банка вырос с 20 тыс. руб. до 50 тыс. руб., для банка — с 500 тыс. руб. до 1 млн руб. А персональная ответственность банкиров стала предусматривать еще и дисквалификацию на срок от года до трех лет.
Целью столь серьезного изменения законодательства стало исполнение рекомендаций FATF (Межправительственная комиссия по борьбе с отмыванием денег) с тем, чтобы привести российскую практику в этой сфере в соответствие с международной, пояснили представители Банка России.
Реакция всех опрошенных "Ъ" представителей банков была примерно одинаковой. "Обязанность банков идентифицировать реальных бенефициаров своих клиентов из новых формулировок закона однозначно не вычитывается,— говорит начальник департамента финансового мониторинга и валютного контроля Нордеа-банка Ирина Мусорина.— И хотя такой подход идеологически соответствует международным требованиям, до уточнения закона или появления письменных разъяснений регулятора по этому вопросу банки, скорее всего, будут исполнять это требование так же формально, как оно сформулировано". "Понятие выгодоприобретателя, введенное поправками в закон, ничем не отличается от того определения, что прописано в действующем ныне положении ЦБ по идентификации клиентов и выгодоприобретателей, и до сих пор ЦБ понимал последних как третье лицо по сделке, получающее средства, а не как реального бенефициара, стоящего за компанией-клиентом",— говорит и зампред правления банка "Интеркоммерц" Александр Сотников. Аналогичная ситуация и с должностными лицами банков, к которым будут применяться санкции. "До сих пор под ними подразумевался руководитель банка или начальник службы финмониторинга, но никак не все сотрудники, задействованные во внутреннем контроле,— продолжает господин Сотников.— Если подойти к вопросу глобально, то туда можно отнести практически всех сотрудников".
По словам опрошенных "Ъ" экспертов, жесткость формулировок сопряжена с физической невозможностью банкиров выполнить их досконально. "Для того чтобы новые нормы заработали, необходимо не только их конкретизировать, но и дать банкам полномочия, которых сейчас нет,— а именно возможность отказывать в открытии или закрывать счета клиентов в случае непредоставления информации, необходимой для определения реальных бенефициаров, либо обязать компании раскрывать конечных владельцев",— отметила госпожа Мусорина. Наказывать же низкопоставленных должностных лиц и вовсе бессмысленно, считают эксперты, ведь не от них зависят конечные решения о мерах по противодействию отмыванию, например, о введении запретительных тарифов.
Результатом нововведений станет рост затрат банков на усиление кадровой и программной составляющей процесса финмониторинга, что совершенно не будет способствовать выходу банков из кризиса на фоне и без того снижающейся маржи, говорит глава службы финмониторинга банка из топ-30.
