Прощание с малым бизнесом
Исповедь бывшего предпринимателя
Илья Хандриков
Недавно закончилась моя, длившаяся без малого 23 года, деятельность в качестве генерального директора первого в Советском Союзе кооператива по пошиву профессиональной одежды. Началась она в далеком 1988 году. Создавая предприятие, мы были уверены в положительных результатах и не ошиблись: через семь лет работы наше малое предприятие «Формика» получило звание «Лидер российской экономики», и лучших работников наградили правительственными наградами. То была дань нашему труду и налогам, уплаченным нами в консолидированный бюджет. В те времена предприятие, добросовестно платившее все налоги, могло еще развиваться.
Однако 1995 год стал переломным - тогда приняли Закон «О государственной поддержке малого бизнеса», которым, в частности, ограничили численность работников малых предприятий до 100 человек (московское законодательство позволяло иметь до 200). Это были первые удары по малому бизнесу в сфере товарного производства. Параллельно власти активно проводили залоговые аукционы, искусственно выращивая «капитанов» бизнеса, передавая им за бюджетные деньги, то есть за наши налоги, крупные предприятия. В результате малое и среднее предпринимательство в сфере товарного производства стало разрушаться. Этот период жизни страны характеризовался активным созданием различных «бизнес-пирамид», убивавших все естественное, живое. В моду стало входить жульничество, как средство быстрого обогащения.
Попытки противостоять этому созданием федеральных объединений предпринимателей, занятых товарным производством в сфере малого и среднего бизнеса, тогда провалились. В 1997 году, после скандального конкурса по экипировке московских дворников, который «выиграли» посредники, разместившие заказы за границей и в «зоне», нам все же удалось объединить ряд московских предприятий по пошиву рабочей одежды. Это была первая, не зависимая от государства, ассоциация нашей подотрасли.
В это время я впервые почувствовал, что предприятие начинает проигрывать в конкурентной борьбе. Пышным цветом на рынке расцвели «откаты». Однажды я получил письмо от одного чиновника, где откат он назвал самой цивилизованной и передовой формой продвижения продукции на рынок. Что можно было противопоставить этому абсурду, чтобы сохранить цивилизованные формы работы на рынке? Мне казалось единственно правильным в этих условиях заняться консолидацией участников рынка для создания «прозрачной поляны».
Инициатива была поддержана руководством московской Торгово-промышленной палаты, и в мае 1999 года у нас появилась отраслевая гильдия производителей рабочей одежды. Не все участники рынка вошли в нее. На мое предложение о вступлении руководитель одного из предприятий ответил: «Слюшай, дорогой! Думаешь, я не знаю как тендеры виигривать? Для этого нэ надо нэ в какие гильдии вступать!». В эти времена откаты доходили до 10% стоимости конкурсного заказа. Лидером по откатам в этот период и дальнейшие годы стала компания, гендиректор которой сегодня как член партии власти заседает в Госдуме.
Тем не менее, за несколько лет нам удалось совместными усилиями сформировать площадку для корпоративной работы. В 2000 году мы организовали отраслевую выставку «Телогрейка», впоследствии ставшей международной. Это была уникальная площадка отраслевых проектов, центром которой стал одноименный конкурс. Его жюри возглавил мэтр российской моды Слава Зайцев. Прожила выставка шесть лет, пока один деятель не разрушил ее, подкупив чиновника из министерства в расчете на его помощь в дальнейшем развитии нашего проекта. Однако взятка спровоцировала конфликт на рынке, так как при этом пострадали интересы известной отраслевой ассоциации, и ее члены отказались в дальнейшем принимать участие в выставке. В результате через год выставка исчезла.
Желание вести цивилизованный бизнес требовало непрерывного поиска нестандартных решений, позволявших развиваться при неблагоприятных факторах. Одно из таких решений - партнерство с ведущими мировыми компаниями, работающими в России. Менталитет менеджеров этих компаний и их корпоративная этика не позволяли брать взятки за размещение заказов, и это было решением проблемы с откатами. Участвовать же в государственных тендерах было весьма непростым делом из-за их непрозрачности и коррупционности.
В то время мы одевали работников административных подразделений различных коммерческих и государственных организаций, и вдруг нам перестали поступать госзаказы. Попытки выяснить причины отказа от сотрудничества с нами администраций Кремля и Белого дома показали наличие там «конкурента» из Швейцарии. Видимо, очень важен был для некоторых российских чиновников объем импортных поставок, с которых они получали мзду. Вот они и включили туда даже спецодежду. После обращения к Павлу Бородину, тогдашнему руководителю Управления делами президента, заказы нам частично восстановили.
Дефолт и его последствия, в результате которых наша подотрасль обвалилась, заставили меня активно заняться общественно-политической деятельностью. Замечу, доля иностранной спецодежды на российском рынке была тогда мала, поэтому эффект импортозамещения оказался ничтожным. Став одним из организаторов Круглого стола бизнеса Москвы, я хотел разобраться, что мешает нашей работе и попытаться изменить ситуацию. Тогда же я был приглашен в комиссию РСПП по малому бизнесу и комитет по предпринимательству ТПП РФ. Вынужден констатировать, что и в этом случае у семи нянек дите без глазу.
С приходом к власти Владимира Путина многие предприниматели надеялись на положительные изменения в отношениях государства и малого бизнеса. До середины 2003 года так и было. Шла борьба с административными барьерами, происходили кадровые изменения в общественных структурах. Я в числе нескольких предпринимателей был приглашен в администрацию президента для создания общероссийской организации малого бизнеса ОПОРА. Пришлось достаточно много потрудиться над идеологией и документами организации. Но спустя некоторое время возникли противоречия. Это произошло после того, как нам «спустили» сверху Сергея Борисова. Он заполонил своими кадрами организацию и объяснил нам, непутевым, как надо работать.
Создавалась ОПОРА с большой помпой: арендовали «крутой» офис, предполагались большие затраты… Борисов предложил тогда с членов президиума собирать по 2 тысячи у.е. в месяц, а на проекты выделять дополнительные деньги. При обсуждении злободневных предпринимательских проблем Борисов, ссылаясь на кремлевскую администрацию, нередко блокировал те или иные решения, утверждая, что это нам не советуют или не разрешают.
Однако, «заказывая музыку» и через Борисова насаждая в организации свои правила, чиновники финансовые вопросы решать не хотели. Поэтому одним из результатов появления ОПОРЫ явилось прекращение массовых протестных действий предпринимателей в защиту малого бизнеса. Почувствовав силу этой бюрократической организации, в ОПОРУ стали вступать амбициозные руководители бизнес-структур, еще недавно усиленно заколачивавшие бабло, но понявшие, что без «крыши» можно потерять заработанное «непосильным» трудом.
Тем временем наша «Формика» уже работала с серьезными перебоями. Осень и зима 2004-2005 годов заставили сильно поволноваться. Традиционно к зимнему сезону мы отправляли на склад большое количество готовых изделий. Сезон заканчивался, а с продажами было очень плохо. Дело в том, рынок оказался завален дешевыми китайскими товарами, доставленными в страну контрабандным путем без уплаты налогов. Этот устойчивый контрабандный канал через дальневосточный порт Находку, как выяснилось, «крышевали» силовики. В результате их противоправных действий из легкой промышленности стало уходить до 100 тысяч человек в год. Тогда удалось организовать массовые акции протеста против этой преступной деятельности, и через год контрабанду во многом обуздали. Президенту Путину пришлось для этого принять жесткие кадровые решения, и в итоге падение объемов производства в отрасли прекратилось.
Летом 2007 года на наше предприятие был совершен «наезд» с целью проверки уплаты налогов. Целый месяц нас пытались уличить в недобросовестности, отвлекая от работы, но все обошлось. Примерно через полгода наезд повторился, теперь уже по вопросу якобы использования нами нелицензионных программных продуктов. Проверявшая структура ОБЭП изъяла у нас 19 компьютеров и 3 сервера. Работа фирмы таким образом в конце года была вновь парализована. Результат – большие убытки. Но добило предприятие другое.
Глобальный экономический кризис, к которому государственные и олигархические структуры неплохо подготовились, накачав себя льготными кредитными ресурсами, нанес сокрушительный удар по производственному малому и среднему бизнесу. В условиях сокращения заказов и соответствующего падения в несколько раз объемов производства стала расти задолженность перед бюджетом, сотрудниками, поставщиками. В большинстве стран мира государство брало на себя обязательства перед увольняемыми сотрудниками предприятий либо обеспечивало поддержку самих предприятий. У нас же правительство решило поддержать лишь около трехсот крупных компаний. При этом банки перестали кредитовать реальный сектор.
В этих непростых условиях вскрылась одна преступная халатность, из-за которой погибло очень много предприятий в стране. Оказывается наличие в Налоговом Кодексе ст. 64 о предоставлении налоговой отсрочки не означает возможности ее предоставления, так как, якобы, Минэкономразвития не обеспечило ее соответствующими механизмами реализации. Поэтому налоговики под любыми предлогами отказывали пострадавшим предпринимателям в помощи. Отсутствие столь необходимого предпринимателям инструмента оказалось наруку налоговикам - кое-кто просто вынужден был от них откупаться, давая огромные взятки.
Пофигизм федеральных чиновников, заставивших нас несколько месяцев впустую собирать и носить в налоговые структуры всякие бумажки при заблокированных счетах, привел к остановке большинства малых предприятий. Этим был нанесен сокрушительный удар по некогда успешному бизнесу, в том числе нашему.
Наверное, «Формику» ожидало бы банкротство, если бы не наше доброе имя, заработанное почти за 23 года. Поняв трагизм ситуации, мы не стали обманывать наших партнеров и начали активный поиск покупателя–инвестора. Таковой нашелся, и мы вынужденно продали наш бизнес новому собственнику, сохранив профессиональный коллектив.
Буду ли я когда-нибудь еще заниматься бизнесом? Не знаю. К сожалению, в России это дело неблагодарное. Ведь чиновники делают все возможное, чтобы частная инициатива не развивалась. Видимо, в России цивилизованный бизнес пока никому не нужен.
http://promved.ru/next/article/?id=2091
Исповедь бывшего предпринимателя
Илья Хандриков
Недавно закончилась моя, длившаяся без малого 23 года, деятельность в качестве генерального директора первого в Советском Союзе кооператива по пошиву профессиональной одежды. Началась она в далеком 1988 году. Создавая предприятие, мы были уверены в положительных результатах и не ошиблись: через семь лет работы наше малое предприятие «Формика» получило звание «Лидер российской экономики», и лучших работников наградили правительственными наградами. То была дань нашему труду и налогам, уплаченным нами в консолидированный бюджет. В те времена предприятие, добросовестно платившее все налоги, могло еще развиваться.
Однако 1995 год стал переломным - тогда приняли Закон «О государственной поддержке малого бизнеса», которым, в частности, ограничили численность работников малых предприятий до 100 человек (московское законодательство позволяло иметь до 200). Это были первые удары по малому бизнесу в сфере товарного производства. Параллельно власти активно проводили залоговые аукционы, искусственно выращивая «капитанов» бизнеса, передавая им за бюджетные деньги, то есть за наши налоги, крупные предприятия. В результате малое и среднее предпринимательство в сфере товарного производства стало разрушаться. Этот период жизни страны характеризовался активным созданием различных «бизнес-пирамид», убивавших все естественное, живое. В моду стало входить жульничество, как средство быстрого обогащения.
Попытки противостоять этому созданием федеральных объединений предпринимателей, занятых товарным производством в сфере малого и среднего бизнеса, тогда провалились. В 1997 году, после скандального конкурса по экипировке московских дворников, который «выиграли» посредники, разместившие заказы за границей и в «зоне», нам все же удалось объединить ряд московских предприятий по пошиву рабочей одежды. Это была первая, не зависимая от государства, ассоциация нашей подотрасли.
В это время я впервые почувствовал, что предприятие начинает проигрывать в конкурентной борьбе. Пышным цветом на рынке расцвели «откаты». Однажды я получил письмо от одного чиновника, где откат он назвал самой цивилизованной и передовой формой продвижения продукции на рынок. Что можно было противопоставить этому абсурду, чтобы сохранить цивилизованные формы работы на рынке? Мне казалось единственно правильным в этих условиях заняться консолидацией участников рынка для создания «прозрачной поляны».
Инициатива была поддержана руководством московской Торгово-промышленной палаты, и в мае 1999 года у нас появилась отраслевая гильдия производителей рабочей одежды. Не все участники рынка вошли в нее. На мое предложение о вступлении руководитель одного из предприятий ответил: «Слюшай, дорогой! Думаешь, я не знаю как тендеры виигривать? Для этого нэ надо нэ в какие гильдии вступать!». В эти времена откаты доходили до 10% стоимости конкурсного заказа. Лидером по откатам в этот период и дальнейшие годы стала компания, гендиректор которой сегодня как член партии власти заседает в Госдуме.
Тем не менее, за несколько лет нам удалось совместными усилиями сформировать площадку для корпоративной работы. В 2000 году мы организовали отраслевую выставку «Телогрейка», впоследствии ставшей международной. Это была уникальная площадка отраслевых проектов, центром которой стал одноименный конкурс. Его жюри возглавил мэтр российской моды Слава Зайцев. Прожила выставка шесть лет, пока один деятель не разрушил ее, подкупив чиновника из министерства в расчете на его помощь в дальнейшем развитии нашего проекта. Однако взятка спровоцировала конфликт на рынке, так как при этом пострадали интересы известной отраслевой ассоциации, и ее члены отказались в дальнейшем принимать участие в выставке. В результате через год выставка исчезла.
Желание вести цивилизованный бизнес требовало непрерывного поиска нестандартных решений, позволявших развиваться при неблагоприятных факторах. Одно из таких решений - партнерство с ведущими мировыми компаниями, работающими в России. Менталитет менеджеров этих компаний и их корпоративная этика не позволяли брать взятки за размещение заказов, и это было решением проблемы с откатами. Участвовать же в государственных тендерах было весьма непростым делом из-за их непрозрачности и коррупционности.
В то время мы одевали работников административных подразделений различных коммерческих и государственных организаций, и вдруг нам перестали поступать госзаказы. Попытки выяснить причины отказа от сотрудничества с нами администраций Кремля и Белого дома показали наличие там «конкурента» из Швейцарии. Видимо, очень важен был для некоторых российских чиновников объем импортных поставок, с которых они получали мзду. Вот они и включили туда даже спецодежду. После обращения к Павлу Бородину, тогдашнему руководителю Управления делами президента, заказы нам частично восстановили.
Дефолт и его последствия, в результате которых наша подотрасль обвалилась, заставили меня активно заняться общественно-политической деятельностью. Замечу, доля иностранной спецодежды на российском рынке была тогда мала, поэтому эффект импортозамещения оказался ничтожным. Став одним из организаторов Круглого стола бизнеса Москвы, я хотел разобраться, что мешает нашей работе и попытаться изменить ситуацию. Тогда же я был приглашен в комиссию РСПП по малому бизнесу и комитет по предпринимательству ТПП РФ. Вынужден констатировать, что и в этом случае у семи нянек дите без глазу.
С приходом к власти Владимира Путина многие предприниматели надеялись на положительные изменения в отношениях государства и малого бизнеса. До середины 2003 года так и было. Шла борьба с административными барьерами, происходили кадровые изменения в общественных структурах. Я в числе нескольких предпринимателей был приглашен в администрацию президента для создания общероссийской организации малого бизнеса ОПОРА. Пришлось достаточно много потрудиться над идеологией и документами организации. Но спустя некоторое время возникли противоречия. Это произошло после того, как нам «спустили» сверху Сергея Борисова. Он заполонил своими кадрами организацию и объяснил нам, непутевым, как надо работать.
Создавалась ОПОРА с большой помпой: арендовали «крутой» офис, предполагались большие затраты… Борисов предложил тогда с членов президиума собирать по 2 тысячи у.е. в месяц, а на проекты выделять дополнительные деньги. При обсуждении злободневных предпринимательских проблем Борисов, ссылаясь на кремлевскую администрацию, нередко блокировал те или иные решения, утверждая, что это нам не советуют или не разрешают.
Однако, «заказывая музыку» и через Борисова насаждая в организации свои правила, чиновники финансовые вопросы решать не хотели. Поэтому одним из результатов появления ОПОРЫ явилось прекращение массовых протестных действий предпринимателей в защиту малого бизнеса. Почувствовав силу этой бюрократической организации, в ОПОРУ стали вступать амбициозные руководители бизнес-структур, еще недавно усиленно заколачивавшие бабло, но понявшие, что без «крыши» можно потерять заработанное «непосильным» трудом.
Тем временем наша «Формика» уже работала с серьезными перебоями. Осень и зима 2004-2005 годов заставили сильно поволноваться. Традиционно к зимнему сезону мы отправляли на склад большое количество готовых изделий. Сезон заканчивался, а с продажами было очень плохо. Дело в том, рынок оказался завален дешевыми китайскими товарами, доставленными в страну контрабандным путем без уплаты налогов. Этот устойчивый контрабандный канал через дальневосточный порт Находку, как выяснилось, «крышевали» силовики. В результате их противоправных действий из легкой промышленности стало уходить до 100 тысяч человек в год. Тогда удалось организовать массовые акции протеста против этой преступной деятельности, и через год контрабанду во многом обуздали. Президенту Путину пришлось для этого принять жесткие кадровые решения, и в итоге падение объемов производства в отрасли прекратилось.
Летом 2007 года на наше предприятие был совершен «наезд» с целью проверки уплаты налогов. Целый месяц нас пытались уличить в недобросовестности, отвлекая от работы, но все обошлось. Примерно через полгода наезд повторился, теперь уже по вопросу якобы использования нами нелицензионных программных продуктов. Проверявшая структура ОБЭП изъяла у нас 19 компьютеров и 3 сервера. Работа фирмы таким образом в конце года была вновь парализована. Результат – большие убытки. Но добило предприятие другое.
Глобальный экономический кризис, к которому государственные и олигархические структуры неплохо подготовились, накачав себя льготными кредитными ресурсами, нанес сокрушительный удар по производственному малому и среднему бизнесу. В условиях сокращения заказов и соответствующего падения в несколько раз объемов производства стала расти задолженность перед бюджетом, сотрудниками, поставщиками. В большинстве стран мира государство брало на себя обязательства перед увольняемыми сотрудниками предприятий либо обеспечивало поддержку самих предприятий. У нас же правительство решило поддержать лишь около трехсот крупных компаний. При этом банки перестали кредитовать реальный сектор.
В этих непростых условиях вскрылась одна преступная халатность, из-за которой погибло очень много предприятий в стране. Оказывается наличие в Налоговом Кодексе ст. 64 о предоставлении налоговой отсрочки не означает возможности ее предоставления, так как, якобы, Минэкономразвития не обеспечило ее соответствующими механизмами реализации. Поэтому налоговики под любыми предлогами отказывали пострадавшим предпринимателям в помощи. Отсутствие столь необходимого предпринимателям инструмента оказалось наруку налоговикам - кое-кто просто вынужден был от них откупаться, давая огромные взятки.
Пофигизм федеральных чиновников, заставивших нас несколько месяцев впустую собирать и носить в налоговые структуры всякие бумажки при заблокированных счетах, привел к остановке большинства малых предприятий. Этим был нанесен сокрушительный удар по некогда успешному бизнесу, в том числе нашему.
Наверное, «Формику» ожидало бы банкротство, если бы не наше доброе имя, заработанное почти за 23 года. Поняв трагизм ситуации, мы не стали обманывать наших партнеров и начали активный поиск покупателя–инвестора. Таковой нашелся, и мы вынужденно продали наш бизнес новому собственнику, сохранив профессиональный коллектив.
Буду ли я когда-нибудь еще заниматься бизнесом? Не знаю. К сожалению, в России это дело неблагодарное. Ведь чиновники делают все возможное, чтобы частная инициатива не развивалась. Видимо, в России цивилизованный бизнес пока никому не нужен.
http://promved.ru/next/article/?id=2091
