Morozz
Местный
В первом чтении приняли. Ждём поправок... 
Добавлено через 1 минуту 59 секунд
22 февраля 2013 года. Москва. Председатель Комитета ГД по бюджету и налогам Андрей Макаров прокомментировал законопроект "О внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации в части противодействия незаконным финансовым операциям", принятый сегодня Государственной Думой в первом чтении.
22 февраля 2013 года. Москва. Председатель Комитета ГД по бюджету и налогам Андрей Макаров прокомментировал законопроект "О внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации в части противодействия незаконным финансовым операциям", принятый сегодня Государственной Думой в первом чтении: Сегодня Дума рассматривает в первом чтении законопроект, внесенный Правительством Российской Федерации.
Законопроект, который вносит изменения в целый ряд очень важных законов: закон «О банковской деятельности», в ГК, в УК, в закон «О регистрации юридических лиц», Налоговый кодекс, закон о налоговых органах, о бухучете, в таможенное законодательство. То есть, целый комплекс поправок к российскому законодательству. И скобки, которые стоят в названии закона, они раскрывают тот общий смысл, который имели ввиду авторы, внося вот этот пакет поправок. В скобках написано: «в части противодействия незаконным финансовым операциям».
Думаю, нет смысла обсуждать вопрос в какой степени необходимо противодействие незаконным финансовым операциям. Это очевидно, причем я сразу хотел бы сказать, что очень часто здесь ссылаются представители правительства, что этот законопроект необходимо принимать, потому что это наши обязательства перед ФАТФ. Я думаю, конечно, обязательства перед ФАТФ надо выполнять, как и любые международные обязательства. Но я думаю, что борьба с незаконными финансовыми операциями, с фирмами-однодневками, о которых мы так часто в последнее время говорим, нужна нам самим гораздо больше, чем ФАТФ.
Потому что незаконные финансовые операции, бизнес, который осуществляется через фирмы-однодневки, деньги, которые уходят из страны в другие юрисдикции, - на самом деле наносят ущерб не только российскому бюджету, они наносят ущерб, в первую очередь, бизнесу. Потому что в результате создается неравная среда, нарушаются условия конкуренции. И те, кто ведут свою деятельность законопослушно, выполняя все нормы закона, оказываются в невыгодном положении. Поэтому важность этого закона ни у кого не вызывала сомнений. Это первое.
Второй важный момент – по этому закону, поскольку он включает в себя поправки в большое количество серьезных законодательных актов, Дума приняла порядок, согласно которому сразу три комитета являются комитетами – исполнителями. Это значит, что комитеты по финансовым рынкам, по законодательству и комитет по бюджету и налогам отвечают за этот закон каждый в своей части.
Очень важно отметить, что позиции наших комитетов абсолютно совпали. В чем суть этих позиций: законопроект необходимо принимать в первом чтении, понимая концепцию этого закона как противодействие незаконным финансовым операциям, но эта поддержка обусловлена принятием целого ряда условий. В частности, Комитет по бюджету исходил из того, что все нормы, относящиеся к налоговому кодексу, из этого закона во втором чтении должны быть удалены. И это предложение - поддержать законопроект в первом чтении при условии исключения из него норм налогового кодекса набрало лишь на два голоса больше, чем предложение Оксаны Генриховны Дмитриевой, которая считает, что этот закон надо вернуть правительству, для того, чтобы до первого чтения эти нормы были устранены из закона.
Обратите внимание на очень важное обстоятельство: у нас одинаковый подход с точки зрения неприемлемости тех норм, которые предлагаются в налоговом законодательстве, но в то же время Оксана Генриховна считает, что это должно сделать правительство до первого чтения. Я не так часто с ней соглашаюсь, но в данном случае, учитывая предлагаемые изменения в Налоговый Кодекс, с большим трудом Комитету далось то решение, которое мы приняли. При этом депутаты всех фракций согласились с тем, что ко второму чтению будут подготовлены поправки от всех фракций об исключении этих норм из Налогового Кодекса. И если они не будут исключены, мы во втором чтении за этот закон не проголосуем.
Теперь о том, о чем идет речь в данном законопроекте. Мне кажется очень важным обратить внимание на следующее: этот закон в народе получил наименование «антиоффшорный». Потому что эта идея деоффшоризации нашей экономики, которая была выдвинута Президентом в Послании Федеральному Собранию, этот закон рассматривается всеми как первый шаг по выполнению того поручения, которое дал Президент. И именно с этой точки зрения мы обязаны рассматривать предлагаемые нормы. Все, что связано с противодействием отмыванию, это абсолютно важно, и именно это мы полностью поддержали.
А вот что касается предложения в налоговое законодательство, я хотел бы сначала процитировать слова Президента о том, что принимать меры по деоффшоризации необходимо «аккуратно и цивилизованными способами». Но все мы с вами прекрасно понимаем, что деофшоризация не может делаться методом запрета.
Деоффшоризация это в первую очередь создание у нас в стране нормальных условий для бизнеса: уверенность бизнеса, что в стране господствуют право, в стране можно законным способом отстоять свое право. Независимость судов, налоговая служба, которая исполняет свои обязанности по контролю и, наконец, нормальное законодательство, которое регламентирует налоговое администрирование.
Я напомню, что налоговое администрирование у нас с вами началось с тех слов Президента Путина в 2005 году, когда он сказал: «прекратить налоговый террор». Я считаю, что это две абсолютно неотъемлемые части процесса деоффшоризации: прекращение «налогового террора» и установление нормальных правил налогового администрирования у нас в стране и борьба с отмыванием. Потому что без первого можно устанавливать любые запреты, всегда капитал будет стремиться в оффшоры, туда, где он будет чувствовать себя защищенным. Так вот, в данном случае, с точки зрения Налогового Кодекса мы вдруг выясняем, (а нам ссылались, что все эти нормы проистекают из требований ФАТФ), что в требованиях ФАТФ ничего подобного нет.
Вызывает удивление, почему тогда то, что нам предлагается с точки зрения налогового законодательства, оказалось в проекте закона под лозунгом: это требование ФАТФ. А как мы помним, «маленькая ложь рождает большое недоверие». И здесь возникают вопросы. Давайте посмотрим, что нам предлагается с точки зрения налогового законодательства. Например: после Послания Президента мы очень долго бились, чтобы ограничить возможности налоговых проверок. Они были разделены на камеральные и выездные. Камеральные – это проверка документов. Выездные – это выезд на предприятие, осмотр помещений, опросы, выемки и т.д. И вдруг в этом законопроекте нам предлагают все эти меры выездной проверки разрешить делать при проверке камеральной. Но в таком случае она перестает быть камеральной.
Напомню, что количество выездных проверок ограничено законом. Иными словами, эта поправка предлагает все, что было сделано в соответствии с указанием Президента «прекратить налоговый террор», отвергается, но возвращается к нам еще в худшей редакции, чем это было до 2005 года. Может быть, действительно такие требования ФАТФ? Прочитал. Там об этом нет ни одного слова. Давайте посмотрим другие поправки.
Еще одна очень интересная поправка: если вдруг почта не смогла какое-то отправление налоговой службы вручить налогоплательщику, налоговая служба получает право арестовать счета налогоплательщика. При этом хотел бы заметить, что в этом случае, за ущерб, нанесенный налогоплательщику, государство нести ответственности не будет. Я даже не собираюсь обсуждать тему рейдерских атак, которые теперь будут осуществляться на уровне налогового инспектора и почтальона, потому что этих двух людей будет достаточно, чтобы захватить любое предприятие.
Сегодня это требует несколько большего объема сил и средств преступников, которые этим занимаются. Но неужели действительно ФАТФ так заинтересована проблемами русской почты? Открыл их требования. О русской почте тоже ни одного слова нет. Хотел бы обратить внимание, что получение почтовой корреспонденции это право в соответствии с отраслевым законом, а не обязанность. У нас и так в Налоговом Кодексе существует норма, согласно которой, если почтовое сообщение направлено, то на шестой день оно считается врученным! Дикая норма! Но мы пошли на это, потому что тогда говорили, что иначе мы никак не сможем работать. И даже этой дикой нормы недостаточно для того, чтобы «нормально работать».
Я готов таким образом обсуждать все предложения этого законопроекта, которые идут в Налоговой Кодекс, они все аналогичны. Есть вопросы, связанные с электронной формой счета-фактуры по НДС. Я думаю, этот вопрос можно рассматривать. Только тогда надо не вырывать его из контекста, а рассматривать в рамках налогового администрирования. Потому что, что такое электронный счет-фактура, когда все остальные вопросы на бумажном носителе? Как та же налоговая служба сможет их между собой сопоставить? Как она сможет сопоставить их с налогом на прибыль, если по налогу на прибыль документы будут на бумажном носителе?
Как справедливо заметил депутат Кулик, у селян сегодня не везде свет есть. А как и что они там на электронном носителе будут предоставлять? На это ответа нет. Я не хотел бы сейчас оценивать качество законопроекта в этой части. Не хотел бы оценивать и мотивы тех людей, которые хотят протащить данный законопроект, размахивая флажком «нам ФАТФ велел». Я хотел бы просто обратить внимание на то, что депутаты увидели: ФАТФ им этого не велел. И мне кажется, что общий смысл этого закона состоит не только в том, чтобы выполнять международные обязательства, а чтобы создавать нормальные условия функционирования нашей экономики. А те нормы, которые были абсолютно искусственно пристегнуты к данному закону, они как раз и помешают нашей экономике заниматься проблемами деоффшоризации, создавать нормальный бизнесклимат в стране. По существу, они создают атмосферу неустойчивости для бизнеса, и наносят серьезный удар по инвестиционному климату.
А главное, они наносят удар по доверию между бизнесом и государством, которого и так не так много. Поэтому, позиция комитета и фракции «Единая Россия» состоит в том, что мы считаем, что этот закон надо принимать в первом чтении по двум причинам: первое, надо принимать меры, направленные на противодействие незаконным финансовым операциям, а второе – мы вовсе не хотим, чтобы переписывали его в части налогового законодательства те, кто уже не один раз пытался провести подобные нормы. Депутаты принимают на себя ответственность за исключение этих норм во втором чтении. Мы, депутаты от всех фракций, внесем поправки, согласно которым все эти нормы будут исключены.
http://www.komitetnalogi.ru/the-news/336-duma-prinyala-qantioffshornyjq-zakon-v-pervom-chtenii
Добавлено через 1 минуту 59 секунд
22 февраля 2013 года. Москва. Председатель Комитета ГД по бюджету и налогам Андрей Макаров прокомментировал законопроект "О внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации в части противодействия незаконным финансовым операциям", принятый сегодня Государственной Думой в первом чтении.
22 февраля 2013 года. Москва. Председатель Комитета ГД по бюджету и налогам Андрей Макаров прокомментировал законопроект "О внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации в части противодействия незаконным финансовым операциям", принятый сегодня Государственной Думой в первом чтении: Сегодня Дума рассматривает в первом чтении законопроект, внесенный Правительством Российской Федерации.
Законопроект, который вносит изменения в целый ряд очень важных законов: закон «О банковской деятельности», в ГК, в УК, в закон «О регистрации юридических лиц», Налоговый кодекс, закон о налоговых органах, о бухучете, в таможенное законодательство. То есть, целый комплекс поправок к российскому законодательству. И скобки, которые стоят в названии закона, они раскрывают тот общий смысл, который имели ввиду авторы, внося вот этот пакет поправок. В скобках написано: «в части противодействия незаконным финансовым операциям».
Думаю, нет смысла обсуждать вопрос в какой степени необходимо противодействие незаконным финансовым операциям. Это очевидно, причем я сразу хотел бы сказать, что очень часто здесь ссылаются представители правительства, что этот законопроект необходимо принимать, потому что это наши обязательства перед ФАТФ. Я думаю, конечно, обязательства перед ФАТФ надо выполнять, как и любые международные обязательства. Но я думаю, что борьба с незаконными финансовыми операциями, с фирмами-однодневками, о которых мы так часто в последнее время говорим, нужна нам самим гораздо больше, чем ФАТФ.
Потому что незаконные финансовые операции, бизнес, который осуществляется через фирмы-однодневки, деньги, которые уходят из страны в другие юрисдикции, - на самом деле наносят ущерб не только российскому бюджету, они наносят ущерб, в первую очередь, бизнесу. Потому что в результате создается неравная среда, нарушаются условия конкуренции. И те, кто ведут свою деятельность законопослушно, выполняя все нормы закона, оказываются в невыгодном положении. Поэтому важность этого закона ни у кого не вызывала сомнений. Это первое.
Второй важный момент – по этому закону, поскольку он включает в себя поправки в большое количество серьезных законодательных актов, Дума приняла порядок, согласно которому сразу три комитета являются комитетами – исполнителями. Это значит, что комитеты по финансовым рынкам, по законодательству и комитет по бюджету и налогам отвечают за этот закон каждый в своей части.
Очень важно отметить, что позиции наших комитетов абсолютно совпали. В чем суть этих позиций: законопроект необходимо принимать в первом чтении, понимая концепцию этого закона как противодействие незаконным финансовым операциям, но эта поддержка обусловлена принятием целого ряда условий. В частности, Комитет по бюджету исходил из того, что все нормы, относящиеся к налоговому кодексу, из этого закона во втором чтении должны быть удалены. И это предложение - поддержать законопроект в первом чтении при условии исключения из него норм налогового кодекса набрало лишь на два голоса больше, чем предложение Оксаны Генриховны Дмитриевой, которая считает, что этот закон надо вернуть правительству, для того, чтобы до первого чтения эти нормы были устранены из закона.
Обратите внимание на очень важное обстоятельство: у нас одинаковый подход с точки зрения неприемлемости тех норм, которые предлагаются в налоговом законодательстве, но в то же время Оксана Генриховна считает, что это должно сделать правительство до первого чтения. Я не так часто с ней соглашаюсь, но в данном случае, учитывая предлагаемые изменения в Налоговый Кодекс, с большим трудом Комитету далось то решение, которое мы приняли. При этом депутаты всех фракций согласились с тем, что ко второму чтению будут подготовлены поправки от всех фракций об исключении этих норм из Налогового Кодекса. И если они не будут исключены, мы во втором чтении за этот закон не проголосуем.
Теперь о том, о чем идет речь в данном законопроекте. Мне кажется очень важным обратить внимание на следующее: этот закон в народе получил наименование «антиоффшорный». Потому что эта идея деоффшоризации нашей экономики, которая была выдвинута Президентом в Послании Федеральному Собранию, этот закон рассматривается всеми как первый шаг по выполнению того поручения, которое дал Президент. И именно с этой точки зрения мы обязаны рассматривать предлагаемые нормы. Все, что связано с противодействием отмыванию, это абсолютно важно, и именно это мы полностью поддержали.
А вот что касается предложения в налоговое законодательство, я хотел бы сначала процитировать слова Президента о том, что принимать меры по деоффшоризации необходимо «аккуратно и цивилизованными способами». Но все мы с вами прекрасно понимаем, что деофшоризация не может делаться методом запрета.
Деоффшоризация это в первую очередь создание у нас в стране нормальных условий для бизнеса: уверенность бизнеса, что в стране господствуют право, в стране можно законным способом отстоять свое право. Независимость судов, налоговая служба, которая исполняет свои обязанности по контролю и, наконец, нормальное законодательство, которое регламентирует налоговое администрирование.
Я напомню, что налоговое администрирование у нас с вами началось с тех слов Президента Путина в 2005 году, когда он сказал: «прекратить налоговый террор». Я считаю, что это две абсолютно неотъемлемые части процесса деоффшоризации: прекращение «налогового террора» и установление нормальных правил налогового администрирования у нас в стране и борьба с отмыванием. Потому что без первого можно устанавливать любые запреты, всегда капитал будет стремиться в оффшоры, туда, где он будет чувствовать себя защищенным. Так вот, в данном случае, с точки зрения Налогового Кодекса мы вдруг выясняем, (а нам ссылались, что все эти нормы проистекают из требований ФАТФ), что в требованиях ФАТФ ничего подобного нет.
Вызывает удивление, почему тогда то, что нам предлагается с точки зрения налогового законодательства, оказалось в проекте закона под лозунгом: это требование ФАТФ. А как мы помним, «маленькая ложь рождает большое недоверие». И здесь возникают вопросы. Давайте посмотрим, что нам предлагается с точки зрения налогового законодательства. Например: после Послания Президента мы очень долго бились, чтобы ограничить возможности налоговых проверок. Они были разделены на камеральные и выездные. Камеральные – это проверка документов. Выездные – это выезд на предприятие, осмотр помещений, опросы, выемки и т.д. И вдруг в этом законопроекте нам предлагают все эти меры выездной проверки разрешить делать при проверке камеральной. Но в таком случае она перестает быть камеральной.
Напомню, что количество выездных проверок ограничено законом. Иными словами, эта поправка предлагает все, что было сделано в соответствии с указанием Президента «прекратить налоговый террор», отвергается, но возвращается к нам еще в худшей редакции, чем это было до 2005 года. Может быть, действительно такие требования ФАТФ? Прочитал. Там об этом нет ни одного слова. Давайте посмотрим другие поправки.
Еще одна очень интересная поправка: если вдруг почта не смогла какое-то отправление налоговой службы вручить налогоплательщику, налоговая служба получает право арестовать счета налогоплательщика. При этом хотел бы заметить, что в этом случае, за ущерб, нанесенный налогоплательщику, государство нести ответственности не будет. Я даже не собираюсь обсуждать тему рейдерских атак, которые теперь будут осуществляться на уровне налогового инспектора и почтальона, потому что этих двух людей будет достаточно, чтобы захватить любое предприятие.
Сегодня это требует несколько большего объема сил и средств преступников, которые этим занимаются. Но неужели действительно ФАТФ так заинтересована проблемами русской почты? Открыл их требования. О русской почте тоже ни одного слова нет. Хотел бы обратить внимание, что получение почтовой корреспонденции это право в соответствии с отраслевым законом, а не обязанность. У нас и так в Налоговом Кодексе существует норма, согласно которой, если почтовое сообщение направлено, то на шестой день оно считается врученным! Дикая норма! Но мы пошли на это, потому что тогда говорили, что иначе мы никак не сможем работать. И даже этой дикой нормы недостаточно для того, чтобы «нормально работать».
Я готов таким образом обсуждать все предложения этого законопроекта, которые идут в Налоговой Кодекс, они все аналогичны. Есть вопросы, связанные с электронной формой счета-фактуры по НДС. Я думаю, этот вопрос можно рассматривать. Только тогда надо не вырывать его из контекста, а рассматривать в рамках налогового администрирования. Потому что, что такое электронный счет-фактура, когда все остальные вопросы на бумажном носителе? Как та же налоговая служба сможет их между собой сопоставить? Как она сможет сопоставить их с налогом на прибыль, если по налогу на прибыль документы будут на бумажном носителе?
Как справедливо заметил депутат Кулик, у селян сегодня не везде свет есть. А как и что они там на электронном носителе будут предоставлять? На это ответа нет. Я не хотел бы сейчас оценивать качество законопроекта в этой части. Не хотел бы оценивать и мотивы тех людей, которые хотят протащить данный законопроект, размахивая флажком «нам ФАТФ велел». Я хотел бы просто обратить внимание на то, что депутаты увидели: ФАТФ им этого не велел. И мне кажется, что общий смысл этого закона состоит не только в том, чтобы выполнять международные обязательства, а чтобы создавать нормальные условия функционирования нашей экономики. А те нормы, которые были абсолютно искусственно пристегнуты к данному закону, они как раз и помешают нашей экономике заниматься проблемами деоффшоризации, создавать нормальный бизнесклимат в стране. По существу, они создают атмосферу неустойчивости для бизнеса, и наносят серьезный удар по инвестиционному климату.
А главное, они наносят удар по доверию между бизнесом и государством, которого и так не так много. Поэтому, позиция комитета и фракции «Единая Россия» состоит в том, что мы считаем, что этот закон надо принимать в первом чтении по двум причинам: первое, надо принимать меры, направленные на противодействие незаконным финансовым операциям, а второе – мы вовсе не хотим, чтобы переписывали его в части налогового законодательства те, кто уже не один раз пытался провести подобные нормы. Депутаты принимают на себя ответственность за исключение этих норм во втором чтении. Мы, депутаты от всех фракций, внесем поправки, согласно которым все эти нормы будут исключены.
http://www.komitetnalogi.ru/the-news/336-duma-prinyala-qantioffshornyjq-zakon-v-pervom-chtenii