AlexAbdul
Местный
Давайте и вам воздастся
http://www.playcast.ru/view/1064197/0e8e4a9b44e4a5b17ed9d64fbaae58ebd2c91948pl
http://www.playcast.ru/view/1064197/0e8e4a9b44e4a5b17ed9d64fbaae58ebd2c91948pl
Помощь бездомным
- Автор темы dura lex
- Дата начала
1 ноября стартует зимний сезон автобуса «Милосердие»
Москва, 31 октября 2011 г.
Социализация и возвращение бездомных в семью – такую задачу поставили перед собой в новом, зимнем сезоне сотрудники Автобуса «Милосердие». Для этого в составе бригады будут работать 3 социальных работника, которые возьмут на себя оформление документов для своих подопечных и помогут им в решении медицинских, социальных и психологических проблем.
Зимний сезон автобуса начнется 1 ноября и продлится до апреля 2012 года. Каждую ночь сотрудники Автобуса «Милосердие» будут отправляться на поиск бездомных, находящихся в отчаянном положении, нуждающихся в одежде и лекарствах, порой в стакане горячего чая, а главное – в человеческом тепле и участии. «Даже в случае тяжелой травмы или болезни бездомные чаще всего не обращаются за медицинской помощью. В большинстве случаев им никто не поможет: пройдут мимо или даже побьют, в больницы не примут» - говорит руководитель службы Автобус «Милосердие» диакон Олег Вышинский.
Автобус «Милосердие» - один из 15 проектов московской православной службы помощи «Милосердие». Спасением бездомных служба начала заниматься в 2004 году. За это время почти 30 тысяч бездомных или найденных на улице людей были спасены от замерзания, обеспечены лекарствами и одеждой и отправлены на лечение. В течение одной ночи Автобус «Милосердие» спасает от замерзания от 10 до 30 человек. Маршрут проходит по столичным вокзалам, автобус выезжает и по вызовам. Бездомных доставляют в салон машины, где они могут согреться и поесть, утром отвозят на санобработку и при необходимости - в медпункт. На данный момент в проекте задействованы 3 бригады, работающие посменно. Они включают врача или фельдшера, медсестру, помощников-санитаров, водителя, а с начинающегося сезона и социальных работников. Православная служба помощи «Милосердие» организует госпитализацию больных бездомных и покупку для них лекарств, устройство в приюты, восстановление документов и социальных связей, поиск родных. Катехизатор проводит беседы с бездомными, и по их желанию направляет их для душепопечения к священнику. Сотрудники службы помогают бездомным найти место проживания и работу.
Напомним, что количество бездомных в России, по оценкам экспертов, составляет от 2 до 4 миллионов человек. На улицах Москвы живут от 5 до 10, а по мнению некоторых специалистов – до 50 тыс. человек.
Каждый, кто обнаружил на улице Москвы замерзающего человека, может вызвать Автобус «Милосердие»
по телефону 76-44-911.
Справочный телефон православной службы помощи «Милосердие»: 972–97–02.
31 октября 2011 года
Pathfinder
Активист
Автобус надежды
Автобус надежды
Работа автобуса «Православная служба Милосердие». © Василий Максимов/Ridus.ru
Старенький автобус ЛиАЗ-677 с надписью «Православная служба Милосердие. Помощь бездомным» на бортах припаркован на задворках Курского вокзала, в начале улицы Казакова. На часах — 21.00. У задних дверей автобуса — очередь, в которой переминаются с ноги на ногу несколько плохо одетых личностей весьма помятого вида. Редкие прохожие при виде этого неприглядного сборища ускоряют шаг. У открытой створки двери сурового вида усатый человек в синей куртке разбирается с «клиентами»:
— Так, что там у тебя, нога болит? Проходи в автобус. Следующий. Что случилось, замерз? Завтра к социальному работнику пойдешь? Точно? Ну ладно, залезай. Следующий. Так, а ты что здесь делаешь? — эта фраза обращена к одтутловатому мужичку в бесформенной камуфляжной куртке, «благоухающему» термоядерным перегаром на всю округу. — Я тебе говорил, чтобы ты больше не приходил? Все, свободен.
— Здравствуйте, я журналист, — пытаюсь привлечь к себе внимание. Человек в синей куртке удивленно поднимает глаза.
— Так чего ты здесь стал? Проходи в переднюю дверь, скоро поедем. А то я же по сторонам не смотрю, думал, еще один подопечный.
Работа автобуса «Православная служба Милосердие». © Василий Максимов/Ridus.ru
Внутри автобус оказывается разделен на два отсека, разделенных перегородкой с дверью: просторный задний, с обычными сиденьями как в городском автобусе, и небольшой, специально пероборудованный кубрик в передней части. Там уже готовится к очередной ночной смене бригада сотрудников и волонтеров: три медика и водитель. Через пару минут приходит Владислав — так зовут усатого мужчину, руководившего «фейсконтролем» — и дает сигнал водителю. Я сразу пытаюсь лезть с вопросами, но Владислав меня осаживает:
— Подожди. Мы сейчас подъедем к храму, помолимся перед сменой, а потом я отвечу на любые вопросы — времени у нас хватит, вся ночь впереди.
На пару минут тормозим у ближайшей церкви, короткая молитва, и в путь.
— Скажите, а почему вы не пустили внутрь одного из бездомных, того, с перегаром? — задаю, наконец, вопрос, который возник у меня с самого начала?
— Видишь ли, мы работаем с бездомными по следующему принципу — в первую очередь подбираем на улице лежащих на земле, чтобы элементарно спасти их от смерти. А утром, покормив и отмыв, стараемся уговорить их отправиться в социальные службы — выбраться со дна для большинства наших «подопечных», как мы их называем, чрезвычайно трудно, но реальные возможности для этого существуют. Мы подбираем их — кроме крайних случаев, типа замерзающих насмерть, — только получив обещание, что с утра они начнут что-то предпринимать, чтобы изменить свою жизнь. Большинство этих обещаний так и остаются пустым звуком, это неизбежно, но мы стараемся верить. Но вот этот «клиент», про которого ты говорил, он уже всем нам надоел — каждый вечер приходит пьяный, отсыпается у нас ночью, а с утра опять отправляется пить с приятелями, несмотря на все обещания. Наш автобус — не гостиница на колесах. Мы должны проявлять принципиальность, иначе вместо того, чтобы помогать тем, кто действительно нуждается в помощи, мы не будем потакать порокам тех, кому она не нужна.
Работа автобуса «Православная служба Милосердие». © Василий Максимов/Ridus.ru
Десять вечера. Первая остановка — все тот же Курский вокзал, но с другой стороны, у трамвайного кольца. С двумя ребятами, Дмитрием и Иваном, отправляемся на обход территории. Около вентиляционного отверстия метро (на местном сленге «ветродуй») греется компания. По местным меркам они прилично одеты и даже, кажется, трезвы. Вежливо здороваются, говорят, что проблем нет. И им можно верить. Это местная элита — у вентиляционного отверстия тепло круглый год, и здесь сидят самые крутые парни. Они в курсе всего происходящего, за всем следят, иногда берут к себе под опеку самых слабых и больных членов сообщества бездомных, но свое место никому не уступят. В этом странном микромире свои законы, и, по словам сотрудников «Милосердия», эти законы зачастую гуманнее наших, обычных человеческих взаимоотношений — выживать на холодных улицах в одиночку невозможно.
В районе вокзала на удивление мало бомжей.
— Долго находиться на морозе трудно, да еще и с вокзалов их последнее время гоняет охрана — большая часть бездомных сейчас рассредоточилась вне центра города, они забились сейчас по теплым подвалам и чердакам, другим укромным местам. Ну или на метро катается, пока оно ходит — объясняет Дмитрий.
При выходе из метро, между дверями киряет разновозрастная компания. Один человек валяется на полу. Медики осматривают его, будят, и предлагают пройти в автобус. Сам он, по-видимому, почти ничего не понимает, но вмешиваются дружки:
— Мы Вована не отпустим. Нет так нет — насильно никто никого не забирает, это принцип. Компания остается веселиться дальше, а мы возвращаемся к исходной точке. По дороге нас останавливает пара бродяг — здесь все знают место и время стоянки автобуса. Забираем обоих.
Работа автобуса «Православная служба Милосердие». © Василий Максимов/Ridus.ru
23.30. Павелецкий вокзал. Обходим все задворки, тщательно осматриваем каждый угол, но никого не находим. Двери закрываются, следующая станция — Киевский вокзал.
Опять идем на обход. Нас сопровождает представительного вида господин с телохранителем.
— Потенциальный спонсор, — негромко объясняет мне Владислав, — Только сомневаюсь, что он им на самом деле станет. Люди такого пошиба слишком привыкли держать все под контролем, а мы работаем самостоятельно, основываясь на многолетнем опыте. Я даже жалею иногда, что о нас узнали — многие норовят вмешиваться и рассказывают нам, как и что мы должны делать. Приводят «своих» бродяг и требуют им помочь. А я же вижу: стоят здоровенные детины, нагло тебе в лицо смотрят, и чуть не смеются. У нас же взгяд хорошо наметан — мы четко видим, кому можно и нужно помогать, а кому — нет. Для кого нищета и бродяжничество — беда, а для кого — удобный и комфортный образ жизни, который они выбрали сами. Трудно в это поверить, но среди бездомных встречаются даже москвичи, у которых есть и жилье, и документы, но им нравится пьянствовать на вокзале. Если их это устраивает, то при чем здесь мы?
Вернувшись к автобусу, обнаруживаем там небольшую очередь неведо откуда взявшихся «подопечных». Все жалуются на разные болячки, обещают с утра заняться своими проблемами. Верится с трудом, но забираем всех. Едем дальше. На Белорусском, Савеловском и Рижском вокзалах пустота, ледяной ветер согнал всех постоянных обитателей улиц и переходов. Клонит в сон, в заднем отсеке посапывают «клиенты».
Три часа ночи, площадь «Трех вокзалов». На улице пусто, но в длинном теплом подземном переходе кипит жизнь. Дешевая водяра льется рекой, громкие голоса. Случайный прохожий поспешил бы отсюда бегом, но ребята из «Милосердия» абсолютно спокойны — их здесь все знают и относятся к ним с уважением. У выхода из перехода нас останавливает относительно прилично одетый и гладко выбритый пожилой человек, говорит, что болит нога. Видно, что ему мучительно больно, он страшно хромает. Сажаем его в автобус.
— Саш, сделай еще кружок вокруг трансвеститов, — просит Владислав. Поймав мой удивленный взгляд, поясняет:
— Там, за насыпью, у вентиляционного люка точка мужиков-проституток. Там раньше звезда была, Земфира. Представь — страшный опустившийся небритый мужик, но в женском платье и шубе из искуственного меха. Сколько раз мы это чудо подбирали! Но уже давно его нет, помер, скорее всего.
Четыре часа ночи.
Снова улица Казакова, начальная и конечная точка маршрута. «Улов» — 14 человек: 12 мужчин и две женщины, одна из которых молода и относительно привлекательна, несмотря даже на опухшее лицо.
— Что теперь?
— Теперь отбой, надо поспать пару часов, а в 6.30 начнем их кормить.
Вся команда рассаживается-раскладывается поудобнее, в заднем отсеке тоже царит сладкий сон, а я ухожу в круглосуточную кофейню бороться с дремотой и отбирать фотографии.
Возвращаюсь в 6.30 утра – бездомные еще спят, а сотрудники «Милосердия» уже снова на ногах. Из больших картонных коробок извлекаются емкости с картофельным пюре быстрого приготовления. В получившуюся смесь докладываются полновесные порции тушенки. По пластиковым стаканчикам разливается сладкий чай. Волонтер Иван убегает в соседний магазинчик и через пару минут возвращается с печеньем — спонсоры сладости не оплачивают, приходится покупать за свои.
Работа автобуса «Православная служба Милосердие». © Василий Максимов/Ridus.ru
Открывается дверь заднего отсека, в нос ударяет волна спертого воздуха, которая моментально перебивает запах еды. «Подопечные» просыпаются и начинают уплетать нехитрый завтрак. К автобусу снаружи тоже подтягиваются бездомные, и тоже получают свою порцию.
7.30 утра. Трапеза окончена – все, и сотрудники, и их подопечные перебираются из автобуса на территорию расположенного поблизости санпропускника и дезинфекционной станции. В этом здании «Милосердие» занимает две маленьких комнатушки, и мы направляемся туда, а бездомные ждут во дворе, откуда их группами ведут на санитарную обработку и в душ. Те, кто нуждается в этом, проходят здесь же медосмотр и получают, при необходимости, направление в больницу. Необходимость такая возникает часто: болезни – непременные спутники нищеты.
Работа автобуса «Православная служба Милосердие». © Василий Максимов/Ridus.ru
– Сейчас еще ничего, но пройдет несколько дней, и вереницей пойдут воспаления легких, обморожения, гангрены. Ну и конечно, туберкулез. – делится опытом Владислав. – А, вот и Николай Маркович освободился. Заходите, Николай Маркович, сейчас мы вами займемся.
Посвежевший после душа пожилой всколоченный мужчина рассказывает свою историю: 61 год, сам из далекого села в Приморском крае, в 1999 году ушел из дома после ссоры с родственниками, несколько дней пешком добирался до Хабаровска, работал у китайцев на полях, потом у них же на свиноферме под Биробиджаном – сбежал («свиней не люблю, грязные они»), за три года добрался до Москвы, и с 2002 года – на Курском вокзале. С перерывами на отсидки. Хочет вернуться в родные края, родственников не осталось, просится в дом престарелых.
– Понятно. Значит, слушайте меня внимательно, Николай Маркович. Сейчас первым делом отправляетесь вот сюда – Владислав протягивает бродяге карту из Яндекса с обозначенным маршрутом. – Это недалеко, не заблудитесь. Подаете заявление о пропаже паспорта, и со справкой ко мне, сюда. А я пока займусь вашим делом.
10.00. Все сотрудники разъехались, им на работу(!). Остался Владислав. Он уже успел связаться с администрацией далекого приморского села, и пробует решить проблему Николая Марковича.
– Это что. У нас тут однажды такой случай был – и смех, и грех. Короче, едем как-то, ну вот как сегодня: ночь, зима, мороз. Видим – сидит замерзает тело, в куцем пальтишке. Лицо темное, опухшее, мычит что-то невнятно – типичный наш «подопечный». Загрузили его в автобус, привезли сюда, покормили, отправили на санобработку, помыли, стали разбираться. Товарищ что мычит ну совершенно нечленораздельное. Но! Прислушались, а это французский. С сильнейшим акцентом, но французский. Выяснили фамилию, имя, гражданство – говорит, что голландский подданный. Ну я звоню в посольство Нидерландов: так, мол, и так, возможно, вашего гражданина подобрали. Они там выслушали без особого энтузиазма, данные записали, пообещали попозже перезвонить. Проходит буквально несколько минут – звонок: «Где он? Мы к вам выезжаем!» В итоге выясняется, что наш друг – полинезиец, проживающий, почему-то, в Вест-Индии на голландских Антильских островах, в Кюрасао. Соответственно, подданный Нидерландов. Профессор – не поверишь – филологии! Был в Москве на научном симпозиуме, выступал с докладами. И вот уже после симпозиума, по дороге из гостиницы «Космос» в Шереметьево умудрился получить по голове. Потерял сознание и все вещи, документы, деньги. Что обычно делает человек в такой ситуации? Правильно, идет в полицию. Вот и он пошел. Но не тут-то было. Нарвался не на тех служителей порядка. Приходит он, значит, к ментам и мычит, а те, радостно: «Чо, чурка, мало получил?» И от души еще ему добавили, а потом выкинули в ближайший сугроб. И вот этот бедолага две недели бродяжничал в зимней Москве, причем регулярно получал по голове. Он говорил, что вначале пытался выяснить, как пройти к голландскому посольству, но от него либо шарахались, либо в очередной раз били по голове, и он это дело бросил. К слову, я не слишком хорошо знаю, как должны выглядеть пожилые полинезийцы, но у него действительно было такое темное опухшее лицо, что казалось, что человек долго и целеустремленно пьет. И еще мычит при этом нечленораздельно – неудивительно, что прохожие от него шарахались. Его счастье, что мы его подобрали. Погоди, полчаса прошло? Надо еще раз в село Яковлевку Приморского края звонить.
10.30. С Яковлевкой договорились. Местный дом престарелых ждет Николая Марковича. На днях этот старый уставший человек, впустую потративший огромный кусок своей жизни на холодных московских мостовых сядет в поезд, который повезет его через всю огромную страну на далекую малую родину.
11.00. Глаза слипаются. Жалею, что не прикорнул на пару часов. Ожидается еще пара «клиентов», судьбами которых надо заняться, но я чувствую, что больше не могу. И решаюсь, наконец, задать главный вопрос, который мучил меня на протяжении всех 11 часов:
– Владислав, но почему вы всем этим занимаетесь? Я понимаю, есть волонтеры, как Иван, например, они по религиозным соображениям помогают ближним, но при этом где-то работают. Но вы штатный сотрудник. Это ведь, наверняка, совсем не большая зарплата, на нее не прожить. Так почему?
– Деньги для меня лично не имеют большого значения. Я военный пенсионер. Не хочу рассказывать о службе, но было много чего. А то, что я делаю эдесь, я бы обозначил предельно просто: я раздаю долги. Я должен очень многим людям в этой жизни, но многих давно нет в живых, других я, по всей видимости, уже не увижу. Поэтому я отдаю долги этим людям. И мне это на самом деле нравится. Пожалуй, больше и нечего добавить.
Работа автобуса «Православная служба Милосердие». © Василий Максимов/Ridus.ru
Работа автобуса «Православная служба Милосердие». © Василий Максимов/Ridus.ru
Работа автобуса «Православная служба Милосердие». © Василий Максимов/Ridus.ru
Работа автобуса «Православная служба Милосердие». © Василий Максимов/Ridus.ru
Работа «Православной службы Милосердие». © Василий Максимов/Ridus.ru
http://www.ridus.ru/news/21341/
Автобус надежды
Работа автобуса «Православная служба Милосердие». © Василий Максимов/Ridus.ru
Старенький автобус ЛиАЗ-677 с надписью «Православная служба Милосердие. Помощь бездомным» на бортах припаркован на задворках Курского вокзала, в начале улицы Казакова. На часах — 21.00. У задних дверей автобуса — очередь, в которой переминаются с ноги на ногу несколько плохо одетых личностей весьма помятого вида. Редкие прохожие при виде этого неприглядного сборища ускоряют шаг. У открытой створки двери сурового вида усатый человек в синей куртке разбирается с «клиентами»:
— Так, что там у тебя, нога болит? Проходи в автобус. Следующий. Что случилось, замерз? Завтра к социальному работнику пойдешь? Точно? Ну ладно, залезай. Следующий. Так, а ты что здесь делаешь? — эта фраза обращена к одтутловатому мужичку в бесформенной камуфляжной куртке, «благоухающему» термоядерным перегаром на всю округу. — Я тебе говорил, чтобы ты больше не приходил? Все, свободен.
— Здравствуйте, я журналист, — пытаюсь привлечь к себе внимание. Человек в синей куртке удивленно поднимает глаза.
— Так чего ты здесь стал? Проходи в переднюю дверь, скоро поедем. А то я же по сторонам не смотрю, думал, еще один подопечный.
Работа автобуса «Православная служба Милосердие». © Василий Максимов/Ridus.ru
Внутри автобус оказывается разделен на два отсека, разделенных перегородкой с дверью: просторный задний, с обычными сиденьями как в городском автобусе, и небольшой, специально пероборудованный кубрик в передней части. Там уже готовится к очередной ночной смене бригада сотрудников и волонтеров: три медика и водитель. Через пару минут приходит Владислав — так зовут усатого мужчину, руководившего «фейсконтролем» — и дает сигнал водителю. Я сразу пытаюсь лезть с вопросами, но Владислав меня осаживает:
— Подожди. Мы сейчас подъедем к храму, помолимся перед сменой, а потом я отвечу на любые вопросы — времени у нас хватит, вся ночь впереди.
На пару минут тормозим у ближайшей церкви, короткая молитва, и в путь.
— Скажите, а почему вы не пустили внутрь одного из бездомных, того, с перегаром? — задаю, наконец, вопрос, который возник у меня с самого начала?
— Видишь ли, мы работаем с бездомными по следующему принципу — в первую очередь подбираем на улице лежащих на земле, чтобы элементарно спасти их от смерти. А утром, покормив и отмыв, стараемся уговорить их отправиться в социальные службы — выбраться со дна для большинства наших «подопечных», как мы их называем, чрезвычайно трудно, но реальные возможности для этого существуют. Мы подбираем их — кроме крайних случаев, типа замерзающих насмерть, — только получив обещание, что с утра они начнут что-то предпринимать, чтобы изменить свою жизнь. Большинство этих обещаний так и остаются пустым звуком, это неизбежно, но мы стараемся верить. Но вот этот «клиент», про которого ты говорил, он уже всем нам надоел — каждый вечер приходит пьяный, отсыпается у нас ночью, а с утра опять отправляется пить с приятелями, несмотря на все обещания. Наш автобус — не гостиница на колесах. Мы должны проявлять принципиальность, иначе вместо того, чтобы помогать тем, кто действительно нуждается в помощи, мы не будем потакать порокам тех, кому она не нужна.
Работа автобуса «Православная служба Милосердие». © Василий Максимов/Ridus.ru
Десять вечера. Первая остановка — все тот же Курский вокзал, но с другой стороны, у трамвайного кольца. С двумя ребятами, Дмитрием и Иваном, отправляемся на обход территории. Около вентиляционного отверстия метро (на местном сленге «ветродуй») греется компания. По местным меркам они прилично одеты и даже, кажется, трезвы. Вежливо здороваются, говорят, что проблем нет. И им можно верить. Это местная элита — у вентиляционного отверстия тепло круглый год, и здесь сидят самые крутые парни. Они в курсе всего происходящего, за всем следят, иногда берут к себе под опеку самых слабых и больных членов сообщества бездомных, но свое место никому не уступят. В этом странном микромире свои законы, и, по словам сотрудников «Милосердия», эти законы зачастую гуманнее наших, обычных человеческих взаимоотношений — выживать на холодных улицах в одиночку невозможно.
В районе вокзала на удивление мало бомжей.
— Долго находиться на морозе трудно, да еще и с вокзалов их последнее время гоняет охрана — большая часть бездомных сейчас рассредоточилась вне центра города, они забились сейчас по теплым подвалам и чердакам, другим укромным местам. Ну или на метро катается, пока оно ходит — объясняет Дмитрий.
При выходе из метро, между дверями киряет разновозрастная компания. Один человек валяется на полу. Медики осматривают его, будят, и предлагают пройти в автобус. Сам он, по-видимому, почти ничего не понимает, но вмешиваются дружки:
— Мы Вована не отпустим. Нет так нет — насильно никто никого не забирает, это принцип. Компания остается веселиться дальше, а мы возвращаемся к исходной точке. По дороге нас останавливает пара бродяг — здесь все знают место и время стоянки автобуса. Забираем обоих.
Работа автобуса «Православная служба Милосердие». © Василий Максимов/Ridus.ru
23.30. Павелецкий вокзал. Обходим все задворки, тщательно осматриваем каждый угол, но никого не находим. Двери закрываются, следующая станция — Киевский вокзал.
Опять идем на обход. Нас сопровождает представительного вида господин с телохранителем.
— Потенциальный спонсор, — негромко объясняет мне Владислав, — Только сомневаюсь, что он им на самом деле станет. Люди такого пошиба слишком привыкли держать все под контролем, а мы работаем самостоятельно, основываясь на многолетнем опыте. Я даже жалею иногда, что о нас узнали — многие норовят вмешиваться и рассказывают нам, как и что мы должны делать. Приводят «своих» бродяг и требуют им помочь. А я же вижу: стоят здоровенные детины, нагло тебе в лицо смотрят, и чуть не смеются. У нас же взгяд хорошо наметан — мы четко видим, кому можно и нужно помогать, а кому — нет. Для кого нищета и бродяжничество — беда, а для кого — удобный и комфортный образ жизни, который они выбрали сами. Трудно в это поверить, но среди бездомных встречаются даже москвичи, у которых есть и жилье, и документы, но им нравится пьянствовать на вокзале. Если их это устраивает, то при чем здесь мы?
Вернувшись к автобусу, обнаруживаем там небольшую очередь неведо откуда взявшихся «подопечных». Все жалуются на разные болячки, обещают с утра заняться своими проблемами. Верится с трудом, но забираем всех. Едем дальше. На Белорусском, Савеловском и Рижском вокзалах пустота, ледяной ветер согнал всех постоянных обитателей улиц и переходов. Клонит в сон, в заднем отсеке посапывают «клиенты».
Три часа ночи, площадь «Трех вокзалов». На улице пусто, но в длинном теплом подземном переходе кипит жизнь. Дешевая водяра льется рекой, громкие голоса. Случайный прохожий поспешил бы отсюда бегом, но ребята из «Милосердия» абсолютно спокойны — их здесь все знают и относятся к ним с уважением. У выхода из перехода нас останавливает относительно прилично одетый и гладко выбритый пожилой человек, говорит, что болит нога. Видно, что ему мучительно больно, он страшно хромает. Сажаем его в автобус.
— Саш, сделай еще кружок вокруг трансвеститов, — просит Владислав. Поймав мой удивленный взгляд, поясняет:
— Там, за насыпью, у вентиляционного люка точка мужиков-проституток. Там раньше звезда была, Земфира. Представь — страшный опустившийся небритый мужик, но в женском платье и шубе из искуственного меха. Сколько раз мы это чудо подбирали! Но уже давно его нет, помер, скорее всего.
Четыре часа ночи.
Снова улица Казакова, начальная и конечная точка маршрута. «Улов» — 14 человек: 12 мужчин и две женщины, одна из которых молода и относительно привлекательна, несмотря даже на опухшее лицо.
— Что теперь?
— Теперь отбой, надо поспать пару часов, а в 6.30 начнем их кормить.
Вся команда рассаживается-раскладывается поудобнее, в заднем отсеке тоже царит сладкий сон, а я ухожу в круглосуточную кофейню бороться с дремотой и отбирать фотографии.
Возвращаюсь в 6.30 утра – бездомные еще спят, а сотрудники «Милосердия» уже снова на ногах. Из больших картонных коробок извлекаются емкости с картофельным пюре быстрого приготовления. В получившуюся смесь докладываются полновесные порции тушенки. По пластиковым стаканчикам разливается сладкий чай. Волонтер Иван убегает в соседний магазинчик и через пару минут возвращается с печеньем — спонсоры сладости не оплачивают, приходится покупать за свои.
Работа автобуса «Православная служба Милосердие». © Василий Максимов/Ridus.ru
Открывается дверь заднего отсека, в нос ударяет волна спертого воздуха, которая моментально перебивает запах еды. «Подопечные» просыпаются и начинают уплетать нехитрый завтрак. К автобусу снаружи тоже подтягиваются бездомные, и тоже получают свою порцию.
7.30 утра. Трапеза окончена – все, и сотрудники, и их подопечные перебираются из автобуса на территорию расположенного поблизости санпропускника и дезинфекционной станции. В этом здании «Милосердие» занимает две маленьких комнатушки, и мы направляемся туда, а бездомные ждут во дворе, откуда их группами ведут на санитарную обработку и в душ. Те, кто нуждается в этом, проходят здесь же медосмотр и получают, при необходимости, направление в больницу. Необходимость такая возникает часто: болезни – непременные спутники нищеты.
Работа автобуса «Православная служба Милосердие». © Василий Максимов/Ridus.ru
– Сейчас еще ничего, но пройдет несколько дней, и вереницей пойдут воспаления легких, обморожения, гангрены. Ну и конечно, туберкулез. – делится опытом Владислав. – А, вот и Николай Маркович освободился. Заходите, Николай Маркович, сейчас мы вами займемся.
Посвежевший после душа пожилой всколоченный мужчина рассказывает свою историю: 61 год, сам из далекого села в Приморском крае, в 1999 году ушел из дома после ссоры с родственниками, несколько дней пешком добирался до Хабаровска, работал у китайцев на полях, потом у них же на свиноферме под Биробиджаном – сбежал («свиней не люблю, грязные они»), за три года добрался до Москвы, и с 2002 года – на Курском вокзале. С перерывами на отсидки. Хочет вернуться в родные края, родственников не осталось, просится в дом престарелых.
– Понятно. Значит, слушайте меня внимательно, Николай Маркович. Сейчас первым делом отправляетесь вот сюда – Владислав протягивает бродяге карту из Яндекса с обозначенным маршрутом. – Это недалеко, не заблудитесь. Подаете заявление о пропаже паспорта, и со справкой ко мне, сюда. А я пока займусь вашим делом.
10.00. Все сотрудники разъехались, им на работу(!). Остался Владислав. Он уже успел связаться с администрацией далекого приморского села, и пробует решить проблему Николая Марковича.
– Это что. У нас тут однажды такой случай был – и смех, и грех. Короче, едем как-то, ну вот как сегодня: ночь, зима, мороз. Видим – сидит замерзает тело, в куцем пальтишке. Лицо темное, опухшее, мычит что-то невнятно – типичный наш «подопечный». Загрузили его в автобус, привезли сюда, покормили, отправили на санобработку, помыли, стали разбираться. Товарищ что мычит ну совершенно нечленораздельное. Но! Прислушались, а это французский. С сильнейшим акцентом, но французский. Выяснили фамилию, имя, гражданство – говорит, что голландский подданный. Ну я звоню в посольство Нидерландов: так, мол, и так, возможно, вашего гражданина подобрали. Они там выслушали без особого энтузиазма, данные записали, пообещали попозже перезвонить. Проходит буквально несколько минут – звонок: «Где он? Мы к вам выезжаем!» В итоге выясняется, что наш друг – полинезиец, проживающий, почему-то, в Вест-Индии на голландских Антильских островах, в Кюрасао. Соответственно, подданный Нидерландов. Профессор – не поверишь – филологии! Был в Москве на научном симпозиуме, выступал с докладами. И вот уже после симпозиума, по дороге из гостиницы «Космос» в Шереметьево умудрился получить по голове. Потерял сознание и все вещи, документы, деньги. Что обычно делает человек в такой ситуации? Правильно, идет в полицию. Вот и он пошел. Но не тут-то было. Нарвался не на тех служителей порядка. Приходит он, значит, к ментам и мычит, а те, радостно: «Чо, чурка, мало получил?» И от души еще ему добавили, а потом выкинули в ближайший сугроб. И вот этот бедолага две недели бродяжничал в зимней Москве, причем регулярно получал по голове. Он говорил, что вначале пытался выяснить, как пройти к голландскому посольству, но от него либо шарахались, либо в очередной раз били по голове, и он это дело бросил. К слову, я не слишком хорошо знаю, как должны выглядеть пожилые полинезийцы, но у него действительно было такое темное опухшее лицо, что казалось, что человек долго и целеустремленно пьет. И еще мычит при этом нечленораздельно – неудивительно, что прохожие от него шарахались. Его счастье, что мы его подобрали. Погоди, полчаса прошло? Надо еще раз в село Яковлевку Приморского края звонить.
10.30. С Яковлевкой договорились. Местный дом престарелых ждет Николая Марковича. На днях этот старый уставший человек, впустую потративший огромный кусок своей жизни на холодных московских мостовых сядет в поезд, который повезет его через всю огромную страну на далекую малую родину.
11.00. Глаза слипаются. Жалею, что не прикорнул на пару часов. Ожидается еще пара «клиентов», судьбами которых надо заняться, но я чувствую, что больше не могу. И решаюсь, наконец, задать главный вопрос, который мучил меня на протяжении всех 11 часов:
– Владислав, но почему вы всем этим занимаетесь? Я понимаю, есть волонтеры, как Иван, например, они по религиозным соображениям помогают ближним, но при этом где-то работают. Но вы штатный сотрудник. Это ведь, наверняка, совсем не большая зарплата, на нее не прожить. Так почему?
– Деньги для меня лично не имеют большого значения. Я военный пенсионер. Не хочу рассказывать о службе, но было много чего. А то, что я делаю эдесь, я бы обозначил предельно просто: я раздаю долги. Я должен очень многим людям в этой жизни, но многих давно нет в живых, других я, по всей видимости, уже не увижу. Поэтому я отдаю долги этим людям. И мне это на самом деле нравится. Пожалуй, больше и нечего добавить.
Работа автобуса «Православная служба Милосердие». © Василий Максимов/Ridus.ru
Работа автобуса «Православная служба Милосердие». © Василий Максимов/Ridus.ru
Работа автобуса «Православная служба Милосердие». © Василий Максимов/Ridus.ru
Работа автобуса «Православная служба Милосердие». © Василий Максимов/Ridus.ru
Работа «Православной службы Милосердие». © Василий Максимов/Ridus.ru
http://www.ridus.ru/news/21341/
Андрей из 46
Активист
Re: Автобус надежды
Сегодня утром бомжа узрел на лестнице этажа , но гнать не стал потому что на улице утром было - 30, тоже своего рода милосердие. Кто-то даже ему водичку и хлеб поставил.
Сегодня утром бомжа узрел на лестнице этажа , но гнать не стал потому что на улице утром было - 30, тоже своего рода милосердие. Кто-то даже ему водичку и хлеб поставил.
Жалко, но сквозь призму цинизма проступает "Сам виноват, лентяй, пессимист, приспособленец".
пыс Не относится к детям, старикам и инвалидам, а только к этим здоровым дядькам и тетькам, хлещущим водяру, и жалующимся на жизнь
Трагически погибла сотрудница Движения «Курский вокзал. Бездомные дети»
В ночь с 19 на 20 марта на железнодорожном вокзале города Рязань была убита сотрудница движения «Курский вокзал. Бездомные дети» Надежда Монетова. Наде было 28 лет, у нее остались двое детей.
Надя была работницей склада по выдаче одежды для бездомных. На этой должности она работала с октября 2011 года. Семья Монетовых проживала в Ряжске Рязанской области, это около 300 км от Москвы. Поэтому приходилось работать вахтовым методом. Три дня Надя жила в Москве, у дальних родственников мужа, а на три дня, после того, как рабочие смены заканчивались, приезжала домой в Ряжск. В самом Ряжске с работой сложно, кроме этого, с движением «Курский вокзал. Бездомные дети» Надя была давно связана и очень обрадовалась, когда ей предложили здесь работать.
Надя воспитывалась в пьющей семье и всю жизнь пыталась вырваться к нормальной жизни, без пьянок и криков. Вышла замуж, но семья продолжала жить вместе с пьющей мамой Нади, поскольку другой жилплощади не было. Когда Надя была беременна вторым ребенком, мать Нади продала дом и ушла жить на улицу. Осталась только непригодная для жизни развалюха-сарай, где и пришлось жить семье. Вскоре ушел муж, и Наде ничего не оставалось, как просить милостыню у храма. Там ее увидел Илья Кусков, руководитель направления по помощи бездомным Синодального отдела, директор филиала «Центр помощи бездомным» БФ «Помощник и покровитель». «Совсем молодая беременная женщина была совершенно перепугана, видно было, что ей тяжело дается каждая минута с протянутой рукой. Ей тогда не было и двадцати лет», - вспоминает Илья. Волонтеры занялись судьбой Нади и ее уже двоих детей. Увидев в каких условиях живет женщина с детьми, было решено попытаться найти возможность создать для нее более человеческие условия жизни. С большим трудом, с помощью благотворителя, удалось купить для Нади дом в Ряжске, обеспечили ее и работой. Узнав, что она хорошо шьет, Илья Кусков предложил ей шить партии нижнего белья, которое очень нужно для бездомных. Заказы поступали бесперебойно. С этих пор у Нади и ее детей началась совсем другая, благополучная жизнь. Муж вернулся, но, к сожалению, тяжело больным.
«Я хочу помогать бездомным. Я знаю, что их жизнь может измениться, если они встретят внимательных людей», - говорила Надя. Поэтому когда она стала сотрудником склада по выдаче одежды для бездомных, на нее не могли нарадоваться. «Каждого пришедшего она пропускала через себя, - говорит волонтер движения “Курский вокзал. Бездомные дети” Светлана Елкина, - она их не только одевала, но и чаем поила, бутерброды свои отдавала. И очень радовалась, когда видела, что людям действительно становится легче. Одну семейную пару бездомных она у себя дома приютила, у них там и ребенок родился».
Дорога из Ряжска в Москву и обратно – это самое сложное, что необходимо было каждую неделю осуществлять Наде. Пересадка в Рязани, на вокзале она должна была провести ночь. Ездить старалась не одна, с подругой. Но не только подруга, но и сотрудники охраны в эту трагическую ночь ничем не смогли помочь. Еще раньше, примерно около месяца назад, ее «вычислил» недавно освободившийся из мест тюремного заключения молодой уроженец Дагестана. На резкий отказ на предложение «прогуляться» он сказал: «Ну подожди, еще запомнишь меня». В эту ночь бандит набросился на Надю с ножом и нанес ей 6 ножевых ранений. По словам подруги, размахивал ножом беспорядочно со зверским криком. По словам Юрия, мужа Нади, который общался с подругой, на ее крики, к сожалению, никто не прибежал несмотря на то, что на вокзале были люди и даже сотрудники охраны. Все произошло в считанные секунды, преступник моментально скрылся. Двое мужчин, стоявших на перроне и через стекло увидевшие произошедшее, бросили свои сумки, билеты – и попытались его догнать, но не смогли. Только через 12 часов сотрудники милиции поймали преступника, который во всем сознался. Теперь его ждет четвертый срок заключения. «Он убил меня!» - были последние слова Нади.
Сотрудники Движения должны о каждом прошедшем рабочем дне предоставлять отчет. Надины отчеты больше похожи на дневник, в котором пишутся самые дорогие впечатления: «Пришла бездомная бабушка, я переодела ее в чистые вещи, после чего больше нельзя уже было сказать, что она бездомная. Бабушка была очень рада, желала всем счастья и добра», - запись от 29 февраля. «Добрая женщина принесла пакет вещей. Целый день я раздавала бездомным вещи, молоко, зубную пасту и щетки, и т.д.», - запись от 7 марта.
Надиной дочке Тане 8 лет, сыну Коле – 11. Дети пока находятся с подругой, дочка все время спрашивает, почему она не сможет увидеть маму. Мальчик очень тяжело переносит смерть мамы. Семье сейчас придется очень трудно, поскольку отец детей тяжело болен и работать не может.
Организацией похорон занимается Илья Кусков. Помощь для семьи можно передать через Ольгу, помощника Ильи, ее телефон 8-901-598-99-82, также через волонтера Светлану Елкину, телефон 8-926-088-17-55, просьба Светлане звонить с 19.00 до 23.00.
Вечная память. Царство небесное.
Просьба помолиться за новопреставленную рабу Божию Надежду.
В ночь с 19 на 20 марта на железнодорожном вокзале города Рязань была убита сотрудница движения «Курский вокзал. Бездомные дети» Надежда Монетова. Наде было 28 лет, у нее остались двое детей.
Надя была работницей склада по выдаче одежды для бездомных. На этой должности она работала с октября 2011 года. Семья Монетовых проживала в Ряжске Рязанской области, это около 300 км от Москвы. Поэтому приходилось работать вахтовым методом. Три дня Надя жила в Москве, у дальних родственников мужа, а на три дня, после того, как рабочие смены заканчивались, приезжала домой в Ряжск. В самом Ряжске с работой сложно, кроме этого, с движением «Курский вокзал. Бездомные дети» Надя была давно связана и очень обрадовалась, когда ей предложили здесь работать.
Надя воспитывалась в пьющей семье и всю жизнь пыталась вырваться к нормальной жизни, без пьянок и криков. Вышла замуж, но семья продолжала жить вместе с пьющей мамой Нади, поскольку другой жилплощади не было. Когда Надя была беременна вторым ребенком, мать Нади продала дом и ушла жить на улицу. Осталась только непригодная для жизни развалюха-сарай, где и пришлось жить семье. Вскоре ушел муж, и Наде ничего не оставалось, как просить милостыню у храма. Там ее увидел Илья Кусков, руководитель направления по помощи бездомным Синодального отдела, директор филиала «Центр помощи бездомным» БФ «Помощник и покровитель». «Совсем молодая беременная женщина была совершенно перепугана, видно было, что ей тяжело дается каждая минута с протянутой рукой. Ей тогда не было и двадцати лет», - вспоминает Илья. Волонтеры занялись судьбой Нади и ее уже двоих детей. Увидев в каких условиях живет женщина с детьми, было решено попытаться найти возможность создать для нее более человеческие условия жизни. С большим трудом, с помощью благотворителя, удалось купить для Нади дом в Ряжске, обеспечили ее и работой. Узнав, что она хорошо шьет, Илья Кусков предложил ей шить партии нижнего белья, которое очень нужно для бездомных. Заказы поступали бесперебойно. С этих пор у Нади и ее детей началась совсем другая, благополучная жизнь. Муж вернулся, но, к сожалению, тяжело больным.
Дорога из Ряжска в Москву и обратно – это самое сложное, что необходимо было каждую неделю осуществлять Наде. Пересадка в Рязани, на вокзале она должна была провести ночь. Ездить старалась не одна, с подругой. Но не только подруга, но и сотрудники охраны в эту трагическую ночь ничем не смогли помочь. Еще раньше, примерно около месяца назад, ее «вычислил» недавно освободившийся из мест тюремного заключения молодой уроженец Дагестана. На резкий отказ на предложение «прогуляться» он сказал: «Ну подожди, еще запомнишь меня». В эту ночь бандит набросился на Надю с ножом и нанес ей 6 ножевых ранений. По словам подруги, размахивал ножом беспорядочно со зверским криком. По словам Юрия, мужа Нади, который общался с подругой, на ее крики, к сожалению, никто не прибежал несмотря на то, что на вокзале были люди и даже сотрудники охраны. Все произошло в считанные секунды, преступник моментально скрылся. Двое мужчин, стоявших на перроне и через стекло увидевшие произошедшее, бросили свои сумки, билеты – и попытались его догнать, но не смогли. Только через 12 часов сотрудники милиции поймали преступника, который во всем сознался. Теперь его ждет четвертый срок заключения. «Он убил меня!» - были последние слова Нади.
Сотрудники Движения должны о каждом прошедшем рабочем дне предоставлять отчет. Надины отчеты больше похожи на дневник, в котором пишутся самые дорогие впечатления: «Пришла бездомная бабушка, я переодела ее в чистые вещи, после чего больше нельзя уже было сказать, что она бездомная. Бабушка была очень рада, желала всем счастья и добра», - запись от 29 февраля. «Добрая женщина принесла пакет вещей. Целый день я раздавала бездомным вещи, молоко, зубную пасту и щетки, и т.д.», - запись от 7 марта.
Надиной дочке Тане 8 лет, сыну Коле – 11. Дети пока находятся с подругой, дочка все время спрашивает, почему она не сможет увидеть маму. Мальчик очень тяжело переносит смерть мамы. Семье сейчас придется очень трудно, поскольку отец детей тяжело болен и работать не может.
Организацией похорон занимается Илья Кусков. Помощь для семьи можно передать через Ольгу, помощника Ильи, ее телефон 8-901-598-99-82, также через волонтера Светлану Елкину, телефон 8-926-088-17-55, просьба Светлане звонить с 19.00 до 23.00.
Вечная память. Царство небесное.
Просьба помолиться за новопреставленную рабу Божию Надежду.
Елена ВЕРБЕНИНА
Дата публикации: 21.03.2012
Pathfinder
Активист
Как в московском храме кормят бездомных
Сегодня будет рассказ про еще одну проблему нашего города, на которую власти чаще всего предпочитают закрывать глаза — про бездомных. Собравшиеся в зале люди — не совсем прихожане храма, да и не все из них верующие. Но всех их объединяет чувство голода. Они приходят сюда за тарелкой супа, которой уже несколько лет готовы поделиться с каждым добровольцы из Группы Милосердия.
Пока люди собираются на улице, на кухне храма кипит работа. Это процесс приготовления пюре при помощи дрели.
К пюре прилагаются сосиски.
И обязательно свежая зелень. Чем больше зелени — тем больше витаминов.
Куда же без первого?
В перерывах между двумя сменами, посуду тщательно моют.
«Видите, сегодня очень много народу», — говорят добровольцы. Народу действительно немало, человек 300. Все стоят в очереди, ждут разрешения зайти. «Кормим в 2 смены. В первую сначала идут женщины. Оставшиеся места занимают мужчины. Во вторую — наоборот.» Пьяных не пускают, даже запах алкоголя может стать причиной отказа. На входе подозрительных проверяют алкотестером.
Постепенно начинают запускать людей в храм.
К очередям приходят люди, желающие чем-то помочь. На фото Николай Александрович (справа). Живёт неподалеку и вот уже несколько лет за свой счет покупает необходимые бездомным вещи. Сегодня он принёс теплую одежду и бритвенные станки. Помогает, по его словам, из сострадания.
Столы в храме стоят по правую и левую стороны. Те, что справа от входа, предназначены для прошедших санобработку — у них есть справка об отсутствии болезней. Без такой бумажки – на левую сторону. Некоторым разделение не нравятся. Кому куда садится указывает специальный волонтёр, встречающий пришедших на входе.
Обедают минут 40. До и после еды — молитва. Кто-то стоит просто слушает, кто-то пытается повторять слова, у кого-то на глазах даже слёзы. Кроме еды, бездомный может получить одежду и лекарства. После каждой трапезы проводится тщательная санитарная обработка помещения. За этим строго следят.
Добровольцы помогают всем, кто просит. Ради чего? По их словам — чтобы помочь людям вернуться к жизни. Не все бездомные оказываются тунеядцами. Рассказывают, что один теперь даже живёт и работает во Франции. Многие устраиваются на работу, возвращаются к жизни, заводят семью.
Покупаются продукты на деньги добровольцев, прихода и пожертвования.
В добавке, если осталось, не отказывают никому. Многим дают еду и чай с собой.
Пост для бездомных «всегда, когда они не едят». Поэтому тут им разрешено наесться от души ни смотря ни на какие посты.
Конечно не все, кто приходит в эти дни в храм — бездомные. Бывают и просто пенсионеры, которым не хватает денег на еду.
Или нелегальные мигранты.
К сожалению, проблему бездомных в нашем городе пытаются решать в основном частные фонды или церковь, но не чиновники. Им как раз проще закрыть глаза на все и доложить, что в городе все прекрасно.
Конечно, бездомных полно и во многих других крупных городах мира, но очень хотелось бы видеть попытки решения этой проблемы непосредственно у нас.
Ведь это тоже люди, хотя многим и комфортнее ничего не делать и деградировать все больше и больше. Но надо понимать, что некоторые оказались там случайно и им действительно нужна помощь. В основном на выявление таких людей и рассчитана работа социальных служб.
Кроме бесплатных обедов, храм помогает беженцам, сиротам, организовывает курсы лечения алкоголизма.
А мэрия потребовала кормление запретить. Мотивация простая — в Москве должно быть чисто. Чиновникам как обычно не хватает показухи. Проблемы желают спрятать на второй план, чтобы не было видно. Предлагают переехать «в другое помещение», но конкретного места не называют. Видимо, чисто должно быть только там, где они ходят и ездят. Похожее творится во многих городах. Мэр Читы сказал прямо: «К сожалению, мы не имеем лицензии на отстрел бомжей». Потом, конечно, оправдывался, что пошутил. Но может лучше дать бездомному шанс вернуться к нормальной жизни? При входе в храм многие задумываются. И это лучше воровства или попрошайничества. Может в общество вернётся ещё один человек и случится на одну кражу меньше? Нет, это власть не волнует....
http://www.ridus.ru/news/26737/
Сегодня будет рассказ про еще одну проблему нашего города, на которую власти чаще всего предпочитают закрывать глаза — про бездомных. Собравшиеся в зале люди — не совсем прихожане храма, да и не все из них верующие. Но всех их объединяет чувство голода. Они приходят сюда за тарелкой супа, которой уже несколько лет готовы поделиться с каждым добровольцы из Группы Милосердия.
Пока люди собираются на улице, на кухне храма кипит работа. Это процесс приготовления пюре при помощи дрели.
К пюре прилагаются сосиски.
И обязательно свежая зелень. Чем больше зелени — тем больше витаминов.
Куда же без первого?
В перерывах между двумя сменами, посуду тщательно моют.
«Видите, сегодня очень много народу», — говорят добровольцы. Народу действительно немало, человек 300. Все стоят в очереди, ждут разрешения зайти. «Кормим в 2 смены. В первую сначала идут женщины. Оставшиеся места занимают мужчины. Во вторую — наоборот.» Пьяных не пускают, даже запах алкоголя может стать причиной отказа. На входе подозрительных проверяют алкотестером.
Постепенно начинают запускать людей в храм.
К очередям приходят люди, желающие чем-то помочь. На фото Николай Александрович (справа). Живёт неподалеку и вот уже несколько лет за свой счет покупает необходимые бездомным вещи. Сегодня он принёс теплую одежду и бритвенные станки. Помогает, по его словам, из сострадания.
Столы в храме стоят по правую и левую стороны. Те, что справа от входа, предназначены для прошедших санобработку — у них есть справка об отсутствии болезней. Без такой бумажки – на левую сторону. Некоторым разделение не нравятся. Кому куда садится указывает специальный волонтёр, встречающий пришедших на входе.
Обедают минут 40. До и после еды — молитва. Кто-то стоит просто слушает, кто-то пытается повторять слова, у кого-то на глазах даже слёзы. Кроме еды, бездомный может получить одежду и лекарства. После каждой трапезы проводится тщательная санитарная обработка помещения. За этим строго следят.
Добровольцы помогают всем, кто просит. Ради чего? По их словам — чтобы помочь людям вернуться к жизни. Не все бездомные оказываются тунеядцами. Рассказывают, что один теперь даже живёт и работает во Франции. Многие устраиваются на работу, возвращаются к жизни, заводят семью.
Покупаются продукты на деньги добровольцев, прихода и пожертвования.
В добавке, если осталось, не отказывают никому. Многим дают еду и чай с собой.
Пост для бездомных «всегда, когда они не едят». Поэтому тут им разрешено наесться от души ни смотря ни на какие посты.
Конечно не все, кто приходит в эти дни в храм — бездомные. Бывают и просто пенсионеры, которым не хватает денег на еду.
Или нелегальные мигранты.
К сожалению, проблему бездомных в нашем городе пытаются решать в основном частные фонды или церковь, но не чиновники. Им как раз проще закрыть глаза на все и доложить, что в городе все прекрасно.
Конечно, бездомных полно и во многих других крупных городах мира, но очень хотелось бы видеть попытки решения этой проблемы непосредственно у нас.
Ведь это тоже люди, хотя многим и комфортнее ничего не делать и деградировать все больше и больше. Но надо понимать, что некоторые оказались там случайно и им действительно нужна помощь. В основном на выявление таких людей и рассчитана работа социальных служб.
Кроме бесплатных обедов, храм помогает беженцам, сиротам, организовывает курсы лечения алкоголизма.
А мэрия потребовала кормление запретить. Мотивация простая — в Москве должно быть чисто. Чиновникам как обычно не хватает показухи. Проблемы желают спрятать на второй план, чтобы не было видно. Предлагают переехать «в другое помещение», но конкретного места не называют. Видимо, чисто должно быть только там, где они ходят и ездят. Похожее творится во многих городах. Мэр Читы сказал прямо: «К сожалению, мы не имеем лицензии на отстрел бомжей». Потом, конечно, оправдывался, что пошутил. Но может лучше дать бездомному шанс вернуться к нормальной жизни? При входе в храм многие задумываются. И это лучше воровства или попрошайничества. Может в общество вернётся ещё один человек и случится на одну кражу меньше? Нет, это власть не волнует....
http://www.ridus.ru/news/26737/
КОШЕЧКА
Активист
- 10 Мар 2009
- 3,581
- 1,040
Евгений35reg
Новичок
Подскажите, если кто в курсе: где на территории Москвы и Московской области (даже и Тверской) есть общественные организации, реально помогающие людям с восстановлением утраченных документов? (Можно в приват.)