Разоблачение мифов и пути преодоления проблем уголовного правосудия

Добрый день, коллеги!

Неожиданно для меня, мой дебют на YouTube с беседой о новых-старых изменениях в уголовно-процессуальный кодекс РФ получил много откликов и возобновления дискуссий среди коллег-юристов и обычных интересующихся граждан-предпринимателей о проблемах нашего российского правосудия. Говорили в том числе о невозможности в наших судах и органах следствия добиться объективности и уйти от пресловутого обвинительного уклона. Многие вспоминали о хамстве правоохранителей, неуважении к адвокатам в суде и на следствии, неприятию теми же лицами доводов защиты и почти гарантированной обреченности подсудимого на обвинительный приговор, если дело попало из органа следствия в суд.

Актуальными стали также возобновившиеся разговоры на фоне массовых демонстраций в Москве о путях и способах изменения нашей судебной системы. Очевидно, что эти темы волнуют общество. Давайте немного и поговорим с вами сегодня об этом.

О нашей судебной системе

О том, что наша система уголовного правосудия больна сказано много. Приведу несколько красноречивых фактов. Европейский суд по правам человека по делу Офицерова и Навального п. 116 постановления дал ужасную оценку состояния наших судебных дел:

«внутригосударственные суды даже не беспокоились о том как выглядело их судебное разбирательство со стороны международного сообщества».

По делу Фрумкина против России Европейский суд высказался еще жестче:

«cуд руководствовался стандартными полицейскими протоколами и по-видимому был не заинтересован, чтобы вершить правосудие».

То, что нашу судебную систему не очень беспокоит, какое впечатление она производит на окружающую общественную среду свидетельствует и Определение ВС по делу Типикина, оправданного судом присяжных. Отменяя оправдательный вердикт присяжных, высокий суд написал:

«после оглашения судом протокола осмотра места происшествия адвокат дал свою интерпретацию документа, чтобы изменить объективное мнение присяжных. При таких обстоятельствах судебная коллегия считает, что адвокат оказал влияние на формирование мнения суда присяжных».

Иными словами, объективным у нас может быть только мнение о виновности подсудимого, а адвокат не должен влиять на это мнение. Документ опубликован в официальном бюллетене Верховного Суда и является руководством к действию судов нижестоящих.

Давайте сравним:

• При царе судебная уголовная практика государственных судей и суда присяжных по оправдательным приговорам была примерно одинаковой – 15-20%.
• При Сталине по не-политическим уголовным делам – оправдания 7-10%.
• Сейчас оправдания 0,2- 0,67% в общеуголовных судах, 13,5% -20% в суде присяжных. Данные за 2016-2018 годы.

Кстати, после передачи судам права избирать меру пресечения в виде заключения под стражу, количество досудебно арестованных у нас увеличилось на 1,7% по сравнению с временами, когда это делали прокуроры. Все цифры взяты из доклада замечательного юриста, члена совета по правам человека при Президенте РФ Пашина Сергей Анатольевича. И цифры довольно красноречивые.

Кто-то говорит, что положение дел надо исправлять совершенствованием законов и судебной реформой, кто-то говорит о необходимости совершенствования кадрового состава судей. Однако, на мой взгляд, логика в приведенных цифрах несколько иная. Режим, который провозглашает политические и экономические свободы, включая регулярную переизбираемость власти, но при этом желающий эту власть сохранять, не может себе позволить такую роскошь, как полностью независимый суд. По Конституции суд — это третья власть. Позволить этой власти стратегически влиять на внутренние процессы в стране – значит иметь постоянный раздражитель руководящим элитам.

Попытки предоставить некоторую свободу судам общей юрисдикции предпринимались в последние годы перестройки в СССР и в России в начале 90-х. Как раз на этот период времени до развала СССР я работал в органах прокуратуры. Напомню, что тогда следствие еще не было от нее отделено. На места было спущено общепартийное указание о возрождении принципов социалистической законности. И вдруг, безо всяких глубоких реформ, Общеуголовные суды стали строго соблюдать уголовно-процессуальный кодекс и быстро довели процент оправдательных приговоров до 10% от общего числа рассмотренных дел. Верховный суд смело признавал незаконными нормативные акты самых высоких министерств и ведомств. В те далекие годы разгула свободы по моему иску Верховный суд даже признал незаконным нормативный акт Генерального прокурора о порядке исчисления сроков следствия.

Для власти вдруг стало ясно, что вся наша бюрократическая система не может работать в режиме строгого соблюдения законов, ею же и написанных. И вместо того, чтобы совершенствовать систему, эксперимент тихо свели на нет. Опять была проявлена политическая воля и через отмену нескольких оправдательных приговоров системе дали понять, что ветер перемен закончился. Позднее, если вы помните, была еще попытка придать демократический импульс обществу через Конституционный суд. Но он настолько буквально понял свои обязанности, что признал в 93 году незаконным Указ Президента о роспуске съезда народных депутатов. После этого в октябре того же год и сам Конституционный суд был распущен и возрожден на новых идеологических принципах.

Так что, полагаю, что никакие разговоры о реформах суда, следствия и прокуратуры результата не дадут. До тех пор, пока в существующей системе власти Верховный суд не обозначит новый вектор строгого соблюдения законности (а по-просторечному, не даст новой команды) ничего не изменится. Положительным здесь является только то, что все можно изменить очень быстро способом показанным выше. О смене самого такого подхода я говорить не буду, поскольку этот вопрос лежит сугубо в политической плоскости, а политика не есть тема наших бесед.

Мифы российской уголовной юриспруденции

Давайте лучше поговорим о мифах, которые возникают на этой почве и можно ли вообще бороться с существующим положением вещей. К сожалению, многие члены нашего общества, насмотревшись отечественных и зарубежных сериалов, а также телешоу, про работу судов и органов следствия пребывают в некоем фантастическом мире, который я называю «киношной юриспруденцией».

О «двух свидетелях»

Например, некоторые мои клиенты почему то считают, что без показаний минимум двух свидетелей осудить у нас человека невозможно, Миф про двух свидетелей напоминает мне исторический ляп, который регулярно делают в современных отечественных детективах наши артисты, говоря про ордера на обыск и арест. Ордеров с 1960 года в нашем уголовном процессе нет, но «генетическая память» сценаристов до сих пор тащит их в век 21-й.

Также и с правилом двух свидетелей. Оно затерялось во французской системе легальных доказательств розыскного процесса 16 века. А он, в свою очередь, берет истоки в римском праве и законах Моисея. Но советский и российский уголовные процессы ничего подобного не знали. Тем не менее, регулярно приходится слышать даже от уже состоявшихся руководителей и бизнесменов: «чем они докажут? Мое слово против его. Надо же минимум двух свидетелей».

Иллюзии пропадают, когда суд в приговоре пишет дежурную фразу:

«У суда нет оснований сомневаться в показаниях потерпевшего или свидетеля, поскольку они последовательны и соответствуют обстоятельствам дела, а показания подсудимого суд оценивает как установочные, направленные на то, чтобы избежать уголовной ответственности».

И вот, когда в деле ничего, кроме снобизма клиента нет, цена развенчанных иллюзий оказывается слишком дорогой. Это говорит о том, что защита по уголовному делу – это кропотливый труд. Поскольку следственные органы, вопреки требованиям УПК о полноте и всесторонности, чаще всего стараются собирать обвинительные доказательства, то спасение утопающего клиента становится делом его собственных рук и рук его защитника. Фактически защитник, если он работает по делу добросовестно выполняет функции параллельного следствия. И только тогда есть возможность рассчитывать хоть на какой-то положительный результат по делу. Ну а снобизм хорош в каком-то другом деле, но только не отстаивании своей позиции на следствии и в суде.

Защитник-говорун

Миф второй. Что хороший защитник – это тот, кто много и убедительно обещает, находится в непримиримом конфликте с судом и следствием и настоящему адвокату достаточно прочитать дело и произнести в конце судебного процесса красивую речь, после которой подсудимого непременно оправдают. Ну как в кино то есть, там же не врут!

Совсем недавно ко мне пришли клиенты из южных краев нашей родины по одному довольно известному экономическому делу. Первый вопрос был: а Вы можете красиво выступить на суде? Потом мне показали копию постановления о привлечении в качестве обвиняемого и спросили: сможете вытащить? Я ответил, что не могу по тексту обвинения составить мнение о перспективах защиты. Для этого мне необходимо неоднократно поговорить с подзащитным, услышать его версию, изучить 400 томов дела, возможно собрать дополнительные документы, опросить свидетелей и много еще чего, возможно, придется сделать, чтобы сформировать позицию защиты. Клиенты сказали, что не понимают как это адвокат не может по тексту обвинения сказать как он вытащит человека из тюрьмы.

Как видим, агрессивная реклама юридических услуг сработала и в этом случае. От дела пришлось отказаться. К сожалению, потакая неграмотности клиентов, рынок сейчас наводнился рекламой юридических услуг, где гарантируется результат по делу, звучат заявления юристов о 97% выигранных дел и обещают, обещают, обещают… Хочу еще раз повторить простую истину: настоящая работа адвоката по уголовному делу и особенно экономическому – это тяжелый кропотливый труд. Действующее законодательство позволяет сейчас адвокату собирать документы, опрашивать свидетелей, проводить альтернативные экспертизы, помогать следствию в постановке правильных вопросов перед экспертами. Но это надо хотеть и уметь делать. Вопреки расхожему мнению, эта работа должна делаться без эпатажа и необоснованных конфликтов со следствием и судом. Моя цель — это добиться, чтобы в деле оказалось максимально большое количество доказательств в пользу моего подзащитного, а не создать конфликтную ситуацию, которая только навредит. Как правило, резкое противопоставление себя следствию и суду дает прямо противоположный результат. Как я уже говорил, правоохранители совсем неглупые люди. Они заложники системы – это правда. Но если они видят в адвокате человека, который с уважением относится к их профессии, предлагающего спокойно обсудить или уточнить какие то проблемные вопросы дела, то отказа в законных просьбах адвоката как правило не бывает.

И скажу возможно крамольную вещь. У нас судью красивая речь адвоката в прениях не интересует по определению. К этому моменту защита либо смогла донести в ходе судебного следствия свою позицию до судьи, либо нет. Приговор у судьи в голове уже готов одновременно с фразой «судебное следствие объявляется законченным». Красноречие адвоката еще остается актуальным в суде присяжных. Но этот институт сейчас так урезан законодателем, что из миллиона уголовных дел в год, в суде присяжных по стране рассматривается 200-300. И экономические дела, которыми я в основном занимаюсь, туда никак не попадают.

Свежее из практики

Чтобы не быть голословным, расскажу о самых свежих примерах. Я приехал в один районный суд на севере нашей родины, когда дело по коммерческому подкупу дошло до финала судебного следствия. Оставался только допрос подсудимого. Изучение дела показало, что и к следствию осталось множество вопросов и подсудимый к допросу не готов. При этом прокурор и суд крайне насторожено отнеслись к московскому адвокату, ожидая от меня проявления столичных профессиональных амбиций. Однако лед тронулся, когда в процессе у нас началось предельно вежливое и доброжелательное общение. В итоге прокурор согласился с доводами защиты о необходимости повторного допроса ряда свидетелей, сличения расшифровок звукозаписей, сделанных следствием и защитой, приобщением неожиданных для следствия документов, в частности об оприходовании подсудимым платежа, который якобы считался коммерческим подкупом. Наконец прокурор и суд внимательно выслушали написанные нами на 76 листах показания подсудимого и не задали после этого ни одного вопроса по существу. Дело кончилось тем, что на нас вышел следователь и предложил закончить дело судебным штрафом без судимости, чтобы не связываться с оправданием. Мой клиент сделал выбор в пользу судебного штрафа, поскольку он уже 2 года ездил из Москвы на следственные и судебные действия. По окончании всех процедур, связанных с прекращением дела, судья неожиданно пожал мне руку и сказал, что он был приятно удивлен моим толерантным поведением и конструктивностью, с которой удалось рассмотреть дело.

По другому экономическому делу, в ходе нормальных деловых разговоров со следователем стало понятно существо претензий, предъявляемых моему клиенту. Полгода ушло на сбор документов, которые следствие считало отсутствующими в природе. В итоге, следователь приобщил по нашему ходатайству более 30 дополнительных томов документов и экспертиз, которые потом и легли в основу прекращения уголовного дела по хищению бюджетных средств. И подобных дел за последние 3-4 года у меня набралось несколько. Как видим, при всех нюансах системы и ее обвинительном уклоне способы борьбы с ним есть. Только под словом борьба я понимаю не показушные рассуждения и скандалы, а незаметный тяжелый труд по наполнению дела материалами, которые работают на пользу клиента. Это не так бросается в глаза и не связано с эпатажем, но зато реально помогает в законном соревновании с обвинением.

О коррупции в судопроизводстве

Ну и не могу не сказать два слова о мифе, что все у нас решает рубль. Скажу так: слухи о повальной коррумпированности системы намного превосходят реальное положение дел. Не будем брать крайние случаи вроде истории с полковником Захарченко. Это все таки случаи, граничащие с глобальными экономическими процессами. Таких немного. На более распространенном среднем уровне дел подобные слухи подогревают скорее нечистые на руки посредники-решалы, как их называют в народе, которые вымогают с клиентов деньги якобы под должностное лицо и ничего при этом не делают. Таких случаев только по судебной статистике сотни, а сколько еще обманутых людей приходило ко мне после такой псевдо юридической помощи!

Мой совет: не давайте. Это глупо и противозаконно. Сейчас государством принимаются определенные меры по борьбе с коррупцией. Во всяком случае, на низовом уровне. И никто не будет прекращать ваше дело без убедительных доказательств невиновности подозреваемого, которые могут быть собраны только в результате длительного и кропотливого труда вашего адвоката. Из этого коллеги я делаю вывод: наша судебная система больна. Она работает с обвинительным уклоном и это, в обозримом будущем, правовым способом непреодлимо. Но это не значит, что в системе невозможно добиться положительного результата! Как ни странно, законный путь – это самый эффективный. А ограничить этот путь лишь красивыми речами или наполнить тяжелым профессиональным трудом – ваш выбор. Всего вам доброго. Заходите на мой канал.