Беседы о праве: о новом в арестах предпринимателей

Добрый день, коллеги!

Я работаю адвокатом вот уже ровно 30 лет. То есть, застал в своей  деятельности еще советский правопорядок с горбачевскими реформами, потом лихие девяностые и многое-многое другое, что пережила наша страна по сегодняшний день.

От редакции: Предлагаем вашему вниманию видео, и текстовую расшифровку выступления Романа Злотина, адвоката, о либерализации мер пресечения в УПК РФ для предпринимателей.

Так уж получилось, что большая часть моей практики пришлась на сложные экономические уголовные дела, на тяжелую кропотливую работу с обвинительным уголовным процессом, который не менял своей сути ни в советские, ни в нынешние времена. Думаю, что всем известны уже набившие оскомину цифры прекращенных дел по Следственному комитету в 0,5% и по судам в 0,2% от общего количества дел.Мне кажется, что с учетом накопленного мною опыта, аудитории будет любопытно послушать мои беседы о праве, которые я и хочу предложить вашему вниманию.

Это говорит о том, что признание человека невиновным в совершении преступления, которое ему инкриминируют органы российского правосудия, является обстоятельством чрезвычайным. Очень часто, когда дело начинает разваливаться, адвокатам и их клиентам приходится идти со следствием или с судом на взаимные уступки, чтобы, не дай Бог, система не опозорилась оправдательным вердиктом со всеми вытекающими из этого последствиями компенсаций и привлечения к ответственности должностных лиц.

Защита клиента по уголовным делам в России, это, как и дипломатия, – искусство возможного.

Но, являясь большим скептиком относительно человеколюбия нашей системы, я не могу не отмечать положительные моменты в попытках либерализации нравов правоприменителей.

Сегодня я хочу поговорить как раз о таком положительном примере.

Надо честно сказать, что в этом направлении наш президент сделал недавно новую попытку остудить пыл органов следствия и суда при избрании меры пресечения в виде заключения под стражу подозреваемым в совершении преступлений в предпринимательской сфере.

Предыдущая попытка, когда на усмотрение правоохранителей было оставлено определение понятия совершение преступления в предпринимательской сфере, оказалась неудачной. Обвинительный уклон нашей системы естественно в большинстве случаев не оставлял шансов предпринимателям и их адвокатам быть услышанными.

Президент это понимал, и совсем недавно, 2 августа 2019 года подписал закон об изменениях в статьи 108 и 109 УПК РФ, которые как раз и регламентируют порядок и основания избрания меры пресечения в виде содержания под стражей.

Правда документ вновь написан довольно путаным языком, со множеством отсылочных норм, которые обычному предпринимателю точно понятны не будут.

Собственно разбору этого крайне важного закона я и хотел бы посвятить сегодняшнюю беседу о праве.

Поскольку у нас формат бесед о праве, а не специализированная лекция, то остановимся на том, что надо понимать неспециалисту:

• Законодатель как и в предыдущей редакции ст. 108 УК установил два перечня статей экономического характера.

В первый перечень попали статьи о мошенничестве всех видов, за исключением ч.5-7 159 УК РФ, присвоение и растрата, причинение ущерба путем обмана, злоупотребление полномочиями в коммерческой организации.

Революционность закона очевидна. Повторюсь: Ранее в тексте 108 статьи указывалось, что заключение под стражу при обвинении по указанным статьям не применяется, если преступления совершены в предпринимательской сфере, что давало свободу следствию и суду произвольно трактовать понятие предпринимательской сферы и естественно не в пользу предпринимателей.

• Теперь законодатель попытался установить субъектный состав лиц, в отношении которых не может быть избрана мера пресечения – заключение под стражу по вышеуказанным обвинениям.

Это индивидуальные предприниматели и члены органов управления коммерческих организаций, если их действия совершены при осуществлении предпринимательской и иной экономической деятельности.

Предвижу улыбку аудитории: кто будет определять – с предпринимательской целью разворовывался госбюджет через коммерческие предприятия или умысел был заранее на хищение без осуществления этой самой деятельности? Снова следователь и суд?

Более того, а как быть с самозанятыми, которых на момент внесения этого законопроекта в 2017 году в Госдуму еще не существовало или например, с юристами, не входящими в органы управления коммерческих предприятий, но очевидно помогающим своим руководителям осуществлять предпринимательскую деятельность? Формально на них эти послабления не распространяются, ибо про них ничего в законе нет. Остается, как всегда, только ждать разъяснений Верховного суда.

Кроме того, осталось и прежнее исключение, при котором даже это смутное правило не применяется

• подозреваемый или обвиняемый не имеет постоянного места жительства на территории Российской Федерации;
• его личность не установлена;
• им нарушена ранее избранная мера пресечения;
• он скрылся от органов предварительного расследования или от суда. 

К сожалению, несмотря на все разъяснения Верховного суда РФ, правоохранительные органы незаконно пользуются этими исключениями, придумывая в качестве незаконного основания для ареста подозреваемого отсутствие у него регистрации в месте, где производится расследование, наличие у подозреваемого заграничного паспорта как доказательства его намерения скрыться от следствия, сам факт предъявления обвинения по тяжкой статье. Увы, но неблагодарная борьба с такими видами беззакония, часто поддерживаемого нижестоящими судами, по силам только профессиональным адвокатам.

В то же время надо с радостью признать, что второй перечень составов преступлений, по которым вообще нельзя избирать меру пресечения – заключение под стражу сохранен.

Речь идет о всех видах составов мошенничества при неисполнении договорных обязательств, по незаконной предпринимательской деятельности и неуплаты налогов. Правда с теми же изъятиями о неприменении в случаях отсутствия места жительства в России и т.д.

Думаю, что не стоит утомлять аудиторию перечислением этих статей в рамках бесед о праве. Их легко можно увидеть в тексте самого закона.

В качестве резюме могу сказать:  представляется, что, поскольку этот закон рождался в борьбе концепций адвокатского сообщества, суда и прокуратуры, в него вложили всего понемногу. В результате  ребенок получился не очень совершенным и кардинально проблему давления на бизнес силовыми структурами не снимет.

Подтверждением этого тезиса является и анализ новой редакции ч. 8 ст. 109 УПК, которая определяет порядок содержания ходатайств о продлении срока содержания под стражей.

Теперь следователь должен объяснять суду какие следственные действия он запланировал провести в испрашиваемый срок продления содержания обвиняемого под стражей и какие меры принимал для выполнения ранее запланированных следственных действий. Все это суд должен оценивать и принимать взвешенное решение о возможности продления срока стражи на испрашиваемый срок или на меньший, устанавливаемый судом.

Очень давно, когда  80-х годах прошлого века я работал следователем, в постановлениях о продлении срока содержания под стражей, мне также приходилось писать ходатайства вышестоящему прокурору, который тогда и санкции на арест давал и продлевал сроки. Я указывал об уже выполненных и планируемых следственных мероприятиях, а также причинах их невыполнения. Но для того, чтобы проверить: правду ли я, как следователь, пишу о причинах невыполнения запланированного, прокурор должен был провести свое собственное внутреннее расследование. Думаю угадывать не надо, что ничего подобного никто не делал. Откуда же у законодателя уверенность, что этим будет заниматься суд в сегодняшнем его виде?

Чтобы не выглядеть пессимистом, скажу, что на мой взгляд, принятые новеллы конечно носят прогрессивный характер, поскольку делают хотя бы попытку либерализовать наше уголовное законодательство, применительная практика которого так и продолжает иметь обвинительный уклон.

К сожалению, наше право является таким, что невозможно заранее выдать клиенту готовый рецепт решения того или иного вопроса в том числе и по такой животрепещущей теме как уголовно-правовое давление на бизнес в виде заключения бизнесменов под стражу.

Ну что ж, давайте чаще общаться на беседах о праве.