Корпоративный договор, известный отечественной цивилистике уже давно, получил закрепление в ГК РФ лишь несколько лет назад (ст. 67.2 ГК РФ введена ФЗ от 05.05.2014 № 99-ФЗ). Акционерные соглашения (п. 1 ст. 32.1 ФЗ об АО), договоры об осуществлении прав участников (п. 3 ст. 8 ФЗ об ООО) представляют собой соглашения об осуществлении прав акционеров/участников, связанных с управлением обществом, созданием, деятельностью, реорганизацией и ликвидацией общества, тем или иным образом. При этом законодатель также допускает заключение корпоративного договора с третьими лицами (например, с кредитными организациями, которые могут снизить риски финансирования включением условия о принятии решений обществом после согласования; с будущими акционерами/участниками; с членами семьи, которые хотят сохранить контроль над семейным бизнесом (Кузнецов А.А. Пределы автономии воли в корпоративном праве: краткий очерк. М.: Статут, 2017)) в целях обеспечения охраняемого законом интереса таких третьих лиц.
Наверное, основное предназначение корпоративного договора – избежание или смягчение корпоративных конфликтов, которые способы парализовать деятельность общества и повлечь значительные убытки. Почему же грамотно составленный корпоративный договор может разрешить конфликт более эффективно, чем другие инструменты, доступные по законодательству РФ? Если рассмотреть альтернативы, можно попытаться ответить на вопрос. Итак, доступны следующие механизмы:
- реорганизация общества в форме разделения или выделения. Однако, если общество переживает кризис, проголосовать за реорганизацию квалифицированным большинством (не < ¾ голосов) для АО (п. 1 ст. 48, п. 3, 4 ст. 49 ФЗ об АО) и единогласно для ООО (п. 2 ст. 33, и п. 8 ст. 37 ФЗ об ООО) представляется крайне затруднительным или даже невозможным;
- исключение участника из непубличного общества (ст. 10 ФЗ об ООО и АО (абз. 4 п. 1 ст. 67 ГК РФ). Этот способ достаточно распространен, ему посвящено Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 24.05.2012 № 151, положения Постановления Пленума ВС РФ от 23.06.2015 № 25, десятки определений СК ЭС РФ. Однако этот механизм «боится» нестандартных ситуаций: так, нет однозначного понятия о количественном определении «систематичности» в уклонении от ОСУ; не всегда ясно, какого именно участника исключать, если у нескольких участников равное количество долей (Определение СК ЭС ВС РФ от 08.10.2014 № 306-ЭС14-14);
- принудительная ликвидация по иску учредителя (участника) (подп. 5 п. 3 ст. 61 ГК РФ). Но если участник решит, что затяжной корпоративный конфликт достиг своей предельной точки и общество нужно ликвидировать, суд ему откажет, если он не исчерпает иные способы разрешения конфликта – например, добровольно не выйдет из общества.
Как мы видим, арсенал разрешения корпоративных конфликтов скуден. Кроме того, эти механизмы довольно топорны и могут быть малоприменимы в сложных конфликтах, когда каждый день корпоративного спора влечет миллиардные издержки для общества. В то же время в корпоративном договоре можно предусмотреть следующие безболезненные или, по крайней мере, интересные варианты:
- выкуп (или продажа) доли в уставном капитале общества одним участником у другого (п. 1 ст. 67.2 ГК РФ); приглашение посредника для разрешения конфликта;
- переговоры с целью выяснения и разрешения противоречий;
- поражение в праве голоса на определенный период времени;
- назначение независимых директоров (Бородкин В.Г. Корпоративный договор как механизм разрешения тупиковых ситуаций в хозяйственном обществе // Закон, март 2014 г., № 3) и многие другие.
Дальновидные бизнесмены могут не только предусмотреть возможность корпоративного конфликта, но и установить заранее компромиссные «правила игры», которые впоследствии будут приняты всеми сторонами спора.
Интересно отметить, что, будучи по своей сути гражданско-правовым договором, корпоративный договор имеет важную особенность: порождая обязательства между его участниками, он может серьезным образом повлиять на жизнь самого общества, которое участником договора не является (Степанов Д.И. Договор об осуществлении прав участников ООО // Вестник ВАС РФ. 2010. № 12). Эта особенность создает и определенные практические сложности для деятельности как общества, так и участников. Согласно п. 4 ст. 67.2 ГК РФ, участники общества, заключившие корпоративный договор, обязаны лишь уведомить общество о факте заключения корпоративного договора; при этом раскрывать его содержание они не обязаны. В то же время оспорить нарушение корпоративного договора можно лишь в том случае, если контрагент, знал или должен был знать об ограничениях, предусмотренных корпоративным договором (абз. 3 п. 6 ст. 67.2 ГК РФ). Представляется позитивным нововведением Проект ФЗ № 307663-7, который предлагает указывать о данных ограничениях корпоративного договора в Едином федеральном реестре сведений о фактах деятельности юридических лиц – сослаться на незнание теперь будет невозможно.
Как же суды относятся к исполнению положений корпоративного договора? Действительно, как справедливо отмечается в доктрине, принуждение к исполнению КД в натуре представляется затруднительным, однако нарушение прав участников подлежит судебной защите, в частности можно требовать возмещения причиненных нарушением соглашения убытков, взыскания неустойки, выплаты компенсации (законодатель разделяет неустойку и компенсацию, а значит, ко второй ст. 333 ГК РФ применить нельзя) и др. (ст. 32.1 ФЗ об АО, ст. 67.2 ГК РФ). Например, при нарушении надлежащего согласования по вопросам, результаты голосования которых могут повлечь уменьшение активов общества, суд постановил взыскать с акционера 722 млн. рублей (!). Разумеется, такое торжество автономии воли сторон не повсеместно: суды зачастую прибегают к спасительной для нарушителей ст. 333 ГК РФ и снижают предусмотренную корпоративным договором неустойку. Однако, представляется, с внесением изменений в 2015 г. п. 2 ст. 333 ГК РФ суды стали менее охотно применять данную норму: так, в деле № А45-12277/2015 суд первой инстанции при нарушении акционером обязанности голосовать определенным образом взыскал 50000 рублей взамен требуемых 5 млн. рублей, применив ст. 333 7ААС изменил решение суда полностью и принял новый судебный акт, в котором не усмотрел оснований для применения ст. 333 ГК РФ и взыскал заявленные 5 млн. рублей.
Подводя итог этому краткому обзору некоторых особенностей корпоративного договора, можно заключить, что такое соглашение при грамотном и подробном закреплении обязанностей участников и санкций за их нарушение может стать прекрасным способом поворота общества с курса бесконечных корпоративных конфликтов, уничтожающих как рабочую атмосферу в коллективе, так и шансы на планомерное и устойчивое развитие бизнеса.
