Уголовно-правовые риски в деятельности юриста

Все мы ходим под дамокловым мечом Уголовного кодекса – эту простую истину цивилисты нередко склонны игнорировать. Не избежал этой участи и ваш покорный слуга. Но рано или поздно суровая российская правовая реальность грубо вторгается в уютный мир цивилистики…

Вопреки расхожему мнению, для этого вовсе не обязательно преступать Закон. Нередко случаются ситуации, когда процессуальные оппоненты, не умея толком вести дело в суде, прибегают к административному ресурсу для целей оказания давления на недружественную им сторону. «Под раздачу» может попасть и юрист. Бывает – оппоненты и административного ресурса не имеют, но жалобы в органы из вредности пишут.

В отношении моей скромной персоны не раз случалось и первое, и второе. Уголовных дел, правда, не возбуждали, хотя компромат безуспешно искали не менее трех лет. Поэтому с одной стороны заявлять о наличии огромного опыта не стоит, с другой – некоторые выводы по теме могу делать. Надеюсь, старшие и более опытные в криминалистике коллеги поддержат заявленную тему.

1. Один из ключевых вопросов в карьере юриста – получать адвокатский статус или нет. На практике в большинстве случаев вопрос стоит по другому: оказывать юридические услуги «блатным», «приблатненным» и т.п. личностям или не стоит.

Разумеется, существует категория «залетных» – лиц, не являющихся уголовниками по натуре своей, но в силу различных обстоятельств (например, «заказного» уголовного дела, «подставы» и пр.) попавших в поле зрения правоохранительных органов. Кто-то получает статус ради адвокатской тайны, спокойствия в делах гражданских, работы с иностранными заказчиками и/или освоения бюджетов на ниве ст. 51 УПК РФ да ст. 50 ГПК РФ… Тем не менее, основной вопрос нередко все-таки в исходной формулировке.

Данный вопрос для себя решил так: максимально дистанцироваться от «блатного» мира, а адвокатский статус получить только в случае крайней необходимости. На предложения позащищать интересы «авторитетов», даже если в конкретном случае интересы вполне законные, – вежливо отказываюсь. Таким образом, проведение оперативно-розыскных мероприятий в моем отношении особого смысла не имеет – полезной для органов информацией попросту не обладаю.

2. Второй аспект связан с ситуациями, когда интересы доверителя формально не выходят за рамки Закона, но с морально-этической т.зр. весьма сомнительны. Например, отец просит выписать своего же ребенка из квартиры.

Принципиально за такие дела не берусь. Судьи – люди далеко не глупые, и суть дела в большинстве случаев прекрасно понимают. Портить же себе карму и деловую репутацию – занятие неблагородное, плюс вероятность заявлений в органы от противоположной стороны резко снижается.

Впрочем, бывают ситуации, когда общественное мнение заполнено популистскими лозунгами, имеющими малое отношение к действительности – например, это тема т.н. «квартирного рейдерства». Бывает и так, что доверитель по-человечески прав, но формально доказать этого не может – например, депутат, основываясь на выводах региональной прокуратуры о наличии в действиях другого депутата признаков преступления, выраженных в постановлении о передаче дела в следственный отдел для возбуждения уголовного дела (которое, разумеется не является ни постановлением о возбуждении уголовного дела, ни приговором суда), позволил себе критические высказывания, последствия которых мне довелось смягчать в суде. В такого рода случаях оказание юридической поддержки считаю возможным.

При этом практически по каждому поступающему обращению провожу собственное расследование – например, в указанном выше случае разведка факт совершения преступления подтвердила. Адвокаты нередко высказываются против такого подхода – мол, мы не судьи, чтобы судить доверителя. Но тут каждый решает сам. Тем более, что судьи нередко мотивы доверителя отождествляют с мотивами адвоката.

3. Третий риск заключается в возможности стать свидетелем по уголовному делу.

Например, юриста просят составить договор купли-продажи квартиры, а потом при нем же начинают подписывать. Самое разумное в таких случаях – отправить людей подписывать договор в другом месте. Разумеется, чтобы не тратить время и нервы на дачу показаний – кто, когда и при каких обстоятельствах договор подписывал, а ограничиться кратким «попросили составить договор на основании таких-то документов, я составил – больше ничего не знаю, подписывали не при мне».

Другой вариант – юриста просят представлять интересы в суде, обещая легкие деньги. Верный сигнал, что в документах не все чисто, а юриста пытаются использовать «в темную». Доверители в массе своей платят за решение задач и их трудоемкость, а не за просто так – поэтому предложения «легких денег» должны настораживать. Тем более, что предлагаемые деньги крайне редко окупают временные и моральные затраты на посещение органов и судов. Так, например, меня просили представлять интересы конкурсных кредиторов на включении требований в реестр – мол, делать ничего не надо, только требования поддержать. Однако в картотеке арбитражных дел фигурировал судебный акт, из которого следовал несложный вывод о «липовости» требований на 76 млн.руб. Участвовать в процессе, разумеется, смысла не было никакого.

4. Отдельные специфические риски связаны с конкретным направлением юридической деятельности: для юристов-регистраторов это риски по ст.ст. 173.1, 173.2 УК РФ, для нечистых на руку юристов и адвокатов – по ст.ст. 159, 291 УК РФ. В последнее время появляются сообщения о возбуждении уголовных дел в связи с хищением путем получения решения суда – для судебных юристов большой повод насторожиться (как подсказывает адвокат Кирилл Скарабевский, в Москве такие случаи сплошь и рядом). Знаю одно дело, где юриста привлекли условно по ст. 159 УК РФ якобы за то, что «придумал схему» (в силу соглашения о конфиденциальности ссылку на приговор суда предоставить не могу).

Самой большой «подставой» для недобросовестных сотрудников правоохранительных органов здесь будет Ваше желание не подставляться. Звучит банально, однако чем меньше на Вас компромата – тем менее Вы зависимы от прихотей определенного рода «деятелей».

5. Для исключения уголовно- и гражданско-правовых рисков по мотиву неисполнения договора возмездного оказания юр.услуг стоит четко прописывать его предмет договора – техническое задание. Желательно наличие возможности подтвердить факт исполнения договора в полном объёме и без подписания акта приемки оказанных услуг – например, прописать возможность подтверждения факта оказания услуг материалами дела (сдача документов в канцелярию суда, протоколы судебных заседаний и пр.), плюс ограничение срока для предъявления заказчиком претензий тремя днями с даты получения им акта приемки оказанных услуг. Ситуации бывают разные, а подобная подстраховка совершенно не лишняя.

6. Отдельная большая тема – информационная безопасность. Для этих целей существуют Gmail, Telegram, аудиозапись звонков на телефоне, передача файлов через облачные хранилища в зашифрованном виде, анонимайзеры / VPN-соединения / прокси-серверы, фоновая музыка в офисе и серьёзные разговоры без телефонов.

7. Если органы таки начали доследственную проверку – паниковать не стоит. Проверка и возбужденное уголовное дело – это далеко не одно и то же.

На стадии проверки органы не вправе вызвать на допрос – только на объяснение. А объяснять Вы ничего и никому не обязаны – нет такой нормы в УПК РФ. Хотя оперативные сотрудники предпочтут написать нечто типа «от объяснений отказался по ст. 51 Конституции РФ», что юридически не вполне верно, но приемлимо. Как вариант – написать заявление на имя начальника отдела о нежелании давать объяснения и просьбой не беспокоить.

Вот когда будет возбуждено конкретное дело и свидетель/подозреваемый вызывается повесткой – это совсем другой разговор. Как известно, идти здесь лучше с адвокатом. Весьма вероятно, что сотрудники попробуют убедить Вас в своем всесилии и убедить признать вину – верный признак того, что ничего серьёзного на Вас нет. Интересные подробности по самозащите можно почерпнуть здесь.

8. Разумеется, изложенные рекомендации не претендуют на полноту охвата этой поистине безразмерной темы, однако способны существенно снизить количество головной боли. Каким ещё образом возможно снизить риски в нашей деятельности – предлагаю обсудить. 

P.S. За рецензирование статьи выражаю благодарность адвокату Евгению Заварзину.