Обзор судебной практики ФНС № 4 за 2016 год – беглый взгляд

Добрый день, коллеги! Сегодняшний эспресс-обзор не так давно выпущенного Обзора судебной практики по спорам с участием регистрирующих органов № 4 за 2016 год (Письмо ФНС России от 28.12.2016 N ГД-4-14/25209@) должен быть очень коротким. Документ можно скачать из вложенного файла. Ну что там налоговики могли наработать нового, свежего и оригинального, со времени прошлого обзора, который мы изучали совсем недавно, в начале декабря? Банальное «в листе Б не заполнен пункт 5», «не в то поле поставлен знак V» нас ведь не интересует, правда?

Давайте глянем. Может, и не наберётся материала на обзор? Нет, смотрите – что-то нашлось!

1. Пункт 1.3. Обзора – продолжение вечной темы из жизни компаний одного лица: может ли единственный участник собраться сам с собой, чтобы принять решение, и надо ли такое решение нотариально удостоверять? Уж сколько лет твердим: собираться самому с собой – нездоровое извращение. Нет общих собраний в таких компаниях! Вроде все поняли. Налоговики в Нижегородской области, однако, до сих пор не верят – отправляют единственного участника к нотариусу. Соображать на двоих, не иначе. Вот судам и приходится разъяснять, простите уж за объёмную цитату:

«Из смысла статьи 39 Федерального закона от 08.02.1998 № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» следует, что в обществе с ограниченной ответственностью, состоящем из одного участника, общие собрания участников общества не проводятся, а вопросы, относящиеся к компетенции общего собрания участников общества, решаются одним участником. Поскольку требование о нотариальном удостоверении, установленное подпунктом 3 пункта 3 статьи 67.1 Гражданского кодекса Российской Федерации, относится к оформлению решения общего собрания участников общества, на решение единственного участника общества оно не распространяется».

2. Справедливости ради: сотрудники регистрирующих органов – не единственные, кто не поспевает за изменением законодательства. В нынешнем обзоре большой процент «отставших от жизни» среди заявителей. Кто отстал на год (пункт 1.2., заявители не учли, что с 01.01.2016 г. для изменения адреса юридического лица требуется сначала внесение в ЕГРЮЛ сведений о том, что юридическим лицом принято решение об изменении места нахождения, и лишь через паузу минимум в 20 дней – сведений об изменении адреса юридического лица), кто на два с половиной (пункт 1.4., попытка оплатить минимальный уставный капитал при регистрации ООО ноутбуком за 10200 рублей). «Мы из прошлого», не иначе. А в одном деле (пункт 1.6.) заявители вообще попытались замкнуть временную петлю в лучших традициях фантастических романов, оспаривая решение об отказе в регистрации реорганизации уже после того, как по их повторному заявлению реорганизация всё же состоялась. Представляю, с каким лицом им кто-то в суде объяснял, что «отмена принятых решений об отказе в государственной регистрации влечет за собой регистрацию прекращения деятельности вышеуказанных обществ повторно», то есть всё вновь зарегистрированное пойдёт псу под хвост. К счастью, до этого не дошло.

Рассматривать такие дела подробно смысла нет, мораль же их для заявителей проста: не экономьте на профессионалах! Благо, наши коллеги, специализирующиеся на регистрации, берут за свои услуги вполне умеренные деньги.

3. В очередной раз (пункт 1.7. обзора) судами подтверждено: не всё, что начинается на «Рос», обязательно производно от слова «Россия». Просто понравилась формулировка: «в наименовании общества, указанном в уставе, имеется текстовое разграничение двух словесно-синтаксических основ заглавными буквами «Р» и «О» (РостОйл)» – вдруг кому этот приём пригодится.

 4. И снова в защиту чиновников: лучше не сделать и пожалеть, чем сделать и потом жалеть, как говаривал, кажется, Конфуций. Таков, приблизительно, смысл дела из пункта 2.3. обзора – кстати, там номер дела, похоже, указан неправильно, поэтому перепроверить подробности не удалось. Регистрирующий орган внёс в ЕГРЮЛ запись о ликвидации должника вследствие признания его несостоятельным (банкротом), указав как основание получение из арбитражного суда определения о завершении конкурсного производства. Определение такое на самом деле существовало. Но в суде заявили, что ничего в ФНС не отсылали. Доказательств поступления определения в регистрирующий орган не нашли. Вот и получается, что вроде всё правильно сделали, но без основания. Крайние – ФНС.

5. И наконец (я же обещал короткий текст) – пункт 3.1. обзора, просто как пример применения актов Конституционного Суда в качестве руководящих документов (зачёркнуто – «нормативных»). В 2015 году регистрирующий орган принимает решение об исключении общества из ЕГРЮЛ в упрощённом порядке как недействующего. В 2016 году это решение оспаривает конкурсный управляющий общества, которое, оказывается, давно находится в процессе банкротства. То есть пациент, конечно, в коме, но ещё живой. А его, понимаешь, уже хоронят – не дожидаясь. Суды двух первых инстанций поддерживают налоговую. Доктор сказал – в морг, значит – в морг. И только в кассационной инстанции срабатывает Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 18.05.2015 N 10-П, устраняющее конкуренцию между институтом ликвидации юридического лица посредством признания его несостоятельным (банкротом) в судебном порядке и упрощенным механизмом признания юридического лица недействующим с исключением его из ЕГРЮЛ в административном порядке по решению регистрирующего органа. В пользу банкротства, разумеется. Каталка разворачивается, недовольный санитар возвращает пациента в палату, конкурсный управляющий может продолжать получать честно заслуженное вознаграждение. Мне здесь понравился даже не сам факт, а то, что с «толкованием закона» даже чисто технически работают как с полноценной нормой:

«Судебная коллегия суда кассационной инстанции считает, что судами первой и апелляционной инстанции было допущено неправильное применение норм материального права в том конституционно-правовом смысле, который был выявлен Конституционным Судом Российской Федерации при проверке конституционности норм статьи 21.1 Закона о регистрации в мае 2015 года, то есть до принятия регистрирующим органом оспариваемого решения о предстоящем исключении 14.08.2015 и совершения оспариваемых действий 07.12.2015.»

То есть будь толкование дано позже, 8 декабря – оно не имело бы силы для данного дела? Или имело бы, потому что суть и смысл – те же? Интригует, не правда ли?