Иногда новости одного дня хороши, когда их читаешь вместе. Одна сочетается с другой, как чай – с лимоном, бургер – с колой, новогодний ужин с игристым вином и боем Курантов. Именно так – во всяком случае, в моем восприятии – удачно совпали известия об одобрении Правительством двух коротких, но емких законопроектов о введении обязательной видеозаписи в судах (для всех видов судопроизводства), и заметка о том, что Дисциплинарная коллегия Верховного суда не простила судью, которая радикально переписывала свои решения после вынесения и оглашения.
картинка из Яндекса
Вначале о законопроектах: они подготовлены Министерством юстиции, одобрены Кабинетом министров, в настоящий момент по проектам проходят общественное обсуждение и антикоррупционная экспертиза.
Законопроекта два: один изменяет ГПК РФ (изменениям подвергнутся статьи 228 и 229), АПК РФ (поправки в статью 155) и КАС РФ (изменяются статьи 204 и 205), другой – УПК РФ (поправки вносятся в статью 259). По предложению Минюста, видеофиксация судебных процессов должна быть повсеместной, а в протоколах появятся отметки об осуществлении обязательной видеозаписи.
Если проекты дойдут до Думы и успешно ее преодолеют, то предполагается, что в течение двух лет Судебный департамент при Верховном суде будет заниматься организационными мероприятиями, подготавливая почву под реализацию поправок (проще говоря, устанавливать камеры), с 1 января 2018 года начнется запись процессов по делам, подсудным федеральным судьям, еще через год снимать начнут и у мировых судей.
Очевидно, что реализация данной инициативы повлечет немалые затраты бюджета (пишут, что в федеральную целевую программу «Развитие судебной системы в России на 2013- 2020 годы» заложено оснащение видеокамерами более 10 тысяч судебных залов; кроме непосредственно камер потребуется также создание огромного файлохранилища).
Нужна ли видеофиксация процессов? Достоинства такой программы достаточно очевидны. Хотя не очень ясно, почему в условиях кризиса в стране сразу замахнулись на камеры – не дешевле, быстрее и проще ли было бы взять пример с арбитражей и – не откладывая в долгий ящик – ввести обязательную аудиозапись?
Ведь просто повсеместная запись звука, без картинок, позволила бы, как мне кажется, уберечься от большого количества разнообразных процессуальных нарушений со стороны служителей Фемиды.
Одна из показательных историй по мотивам таких нарушений дошла недавно до Дисциплинарной коллегии ВС РФ, которая отказала в восстановлении в должности женщине, уволенной с поста мирового судьи судебного участка № 2 Ленинского района города Челябинска за совершение дисциплинарного проступка. Судья дважды была замечена в исправлении (кардинальном) собственных актов после их оглашения в зале суда.
Первая промашка вышла с определением по заявлению о восстановлении срока обжалования судебного приказа. Судья вначале заявление удовлетворила, заявителю было выдано определение. Однако из дела оно исчезло, а появилось иное – от той же даты, но с противоположным содержанием.
В другом случае при оглашении резолютивной части решения судья определила, что долг взыскивается с ответчика, однако позже передумала, и в деле оказался судебный акт, согласно которому взыскание осуществляется солидарно с двух лиц.
Эта история показательна тем, что судья позволила себе не просто на словах сказать одно, а написать другое – она успела оставить документальные свидетельства подмены. Сложнее доказать судейскую недобросовестность, когда резолютивная часть решения оглашается только на словах, а на бумаге позднее оказывается все наоборот. Знаю случай, когда в деле о разводе в окончательной редакции решения суда суммы компенсации от одного бывшего супруга к другому оказались в три раза меньше, чем озвученные в зале суда.
Чтобы избежать подобных нарушений, аудиозаписи процесса вполне хватило бы. А еще, желательно, выдачи текста резолютивной части решения в момент оглашения. Последнее также защитит от ситуаций, когда судье не терпится расстаться с делом быстрее, и он текст резолютивной части не готовит вообще.
Впрочем, обязательная видеозапись, вероятно, вернет судебные заседания из кабинетов судей в залы суда, возродит ритуальные «Всем встать, Суд идет!», напомнит судьям о необходимости уединения для общения с духом Фемиды и т.п. и т.д.
Но только тогда уж и в канцелярии камеры хотелось бы увидеть. Чтоб чуть меньше бояться за оригиналы документов, приобщенные судьями к делу, и выдаваемые для ознакомления противной стороне, которая иногда бывает весьма хитроумна, любит питаться бумагой/умеет креативно портить подписи, так чтоб исключить возможность проведения экспертизы и т.п. и т.д.
